Пао, как мне показалось, выглядела немного смущённой, а вот Анцилла, наоборот, вспыхнула и явно собиралась поспорить.
Поспорить я ей не дал.
— Значит, так, мои милые, дорогие, единственные, — хлопнул я рукой по столешнице. — Мне всё равно, о чём вы тут договаривались и о чём сговорились, но больше так продолжаться не может.
Голос мой звучал резко и даже, наверное, зло, но мне сейчас было и вправду без разницы, что они там на мой счёт уже напридумывали. Надоели, блин, понимаешь, все эти бабьи интриги.
— Вы теперь больше не будете отправлять меня на встречу друг к дружке, не будете говорить намёками и тешить надеждами. И выбирать кого-то из вас я тоже не буду. У нас сейчас общая цель, и всякий раздрай ей только мешает. Сломаем барьер, выясним код, снимем с этой планеты проклятие, и вот тогда делайте со мной, что хотите. Рвите на части, бросайте, требуйте, заставляйте добиваться вас заново — слова плохого от меня не услышите. Но пока этого не случилось, вы будете делать всё в точности, как я скажу. Только так и никак иначе. Понятно?
Обе женщины смотрели на меня удивлённо и в то же время как-то… сочувственно что ли…
— Знаешь, Дир, ты сегодня какой-то странный, — задумчиво проговорила Анцилла.
— Ага. Мне тоже так показалась, — поддакнула Пао.
— Что значит странный? — буркнул я, недовольно насупившись.
Ан повернулась к миледи и вопросительно изогнула брови. Та в ответ молча кивнула.
— Видишь ли, милый… — медленно начала экселенса. — Да будет тебе известно, все женщины жуткие собственницы. И если какая-то скажет мужчине «Ты — мой», то просто так уже никому его не отдаст. Мы с баронессой не исключение. Но в нашем случае исключением оказался ты. Потому что так вышло, что ты нам достался один на двоих, весь такой уникальный и, увы, неделимый. Наверное, если бы во Вселенной нашёлся твой брат-близнец с индексом двадцать пять и профилем «А пять плюс», нам было бы легче. А может, и не было бы, мы не знаем…
— Короче, мы решили пока тебя не делить, — продолжила баронесса. — Когда на кону судьба целого мира…
— А может, и всей Вселенной, — добавила герцогиня.
— Да. Возможно, и всей Вселенной, — согласилась Паорэ. — И это настолько важно…
— Что наши личные интересы, — подхватила «эстафету» Анцилла, — могут и подождать.
— Вот-вот. Бороться мы будем потом, когда всё закончится.
— А сейчас ты — наша общая собственность.
— И мы никому тебя не отдадим.
— Да-да.
Женщины вновь повернулись друг к другу, хлопнули ладонь о ладонь и весело рассмеялись.
Я переводил взгляд с одной на другую и тихо охреневал. Какого, спрашивается, рожна я тут распинался? Они уже и так всё решили, и мне оставалось только направить их энергию в мирное русло.