— Нет, нет, Женя, не давайте ему синтетических антибиотиков, — раздался в трубке усталый голос. — У него аллергия на них. МакЛарен слушает.
— Это я. Извини, что отрываю. Очень занят?
— Боюсь, что да. Этого в шестую палату! И капельницу!
— Значит, сегодня не приедешь?
— Разве Хок тебя плохо развлекает?
Я бы обиделась, если б его голос не звучал так хрипло.
— Ты стервец, Джулиан. Ты знаешь об этом? — только и проговорила я.
Он тихо рассмеялся в трубку.
— Конечно, ангел. Мне ли этого не знать. Я люблю тебя. Извини, но мне нужно в приёмный покой. Я позвоню, когда освобожусь. Может, завтра к вечеру.
Он отключился от связи.
— Бросить всё и мчаться за мной на край вселенной, — пробормотала я, пряча коммуникатор.
Ещё пять минут назад мне казалось, что я занимаюсь чем-то важным и нужным, а теперь брела, терзаясь от собственной никчёмности. Дурак ты, Хок, кой чёрт нёс тебя с Земли? На Земле я и знать не знала, что такое никчёмность.
Что произошло дальше, я не помнила, потому что на меня вдруг кто-то сбросил сверху тёмную грязную тряпку, которая накрыла меня с головой.
— Тихо, не шевелитесь, — услышала я сквозь плотный слой ваты, в который была завернута моя голова. — Я уже почти закончил.
Я даже сначала не поняла, чей это голос, и о чём идет речь. Только потом до меня начало доходить, что я лежу в полумраке на чём-то мягком, у меня болит шея и её чуть сдавливает плотная аккуратная повязка, которую умело закрепляют сбоку чьи-то ловкие пальцы.
— Всё, кажется, кровотечение остановилось. Вы уверены, что не нужно вызвать врача?
— Да, — хрипло ответил за меня мой голос.
Я не хотела, чтоб Джулиан мчался сюда через весь город, и не хотела никого другого. По крайней мере, мне уже стали понятны мотивы моего отказа. Теперь бы понять, что произошло. Я открыла глаза и увидела высокий кремовый потолок и Хока, присевшего рядом.
— Как вы?
— Жива… — констатировала я с некоторым недоумением. — А что случилось?
— Он напал на вас. В этот раз совершенно беззвучно. Просто скользнул тенью сверху. Было темно, и я не сразу сориентировался. Прошу извинить меня за это.
— Не извиняйтесь. Вы же спасли меня…
Он как-то странно посмотрел мне в глаза.
— Или нет? — засомневалась я. — Кто меня спас?
— Я не знаю… Никто. Плакальщик подхватил вас и понёсся прямо по стене ближайшего дома, потом замер на плоской крыше на уровне третьего этажа. Я видел, как он склонился над вами, а потом вдруг взвыл и, бросив вас, начал кататься по крыше. Вы упали вниз, и я успел подхватить вас. Руки у меня были заняты, и я только мог смотреть, как он распластался там наверху и конвульсивно вздрагивает. Потом он уполз в темноту.