В это время с противоположной стороны шоссе выскочил мотоцикл с лихим наездником в шлеме, описал круг прямо перед уазиком, и завизжали тормоза.
Парень в шлеме, подняв облако пыли, крикнул им:
– Садитесь, прокачу!
Света, не медля ни секунды, вскочила, как в седло, на заднее сиденье, а парень откинул кожух и, схватив Дину под мышки, всадил ее в коляску. Они с треском рванули с места и помчались на дикой скорости. В ушах засвистело, Света вцепилась в куртку мотоциклиста, а Дина почти съехала на пол, закрываясь кожухом от сильного ветра. Мчались они минут двадцать, потом свернули на проселочную дорогу и уже по ней добрались до деревни с названием Крючкове.
У слегка покосившегося дома парень заглушил мотоцикл, снял шлем и сообщил:
– Все, приехали...
В ушах все еще свистело и потрескивало после быстрой езды. Они слезли с мотоцикла и вошли во двор. Сразу за домом открывался простор: холмы и перелески, внизу поблескивало круглое озеро, а вокруг дома за кривым забором все заросло крапивой, лебедой, сурепкой и репейником в человеческий рост.
– Семен Александрия меня зовут, – сообщил их спаситель, отпирая дверь огромным ключом.
– Динара Альбертовна, – представилась младшая, а Света хмыкнула.
Войдя, они с уважением покосились на русскую печь, занимавшую пол-избы. У окна стоял стол с вытертой клеенкой, а сбоку кровать, телевизор и две табуретки. На стене висела полка с посудой. Больше в доме ничего не было. Пацан скинул куртку, сел на табурет и улыбнулся, показав щель между передними зубами.
– Как я его сделал?
– Кого? – удивилась Света, а Дина прошла в комнату и присела на краешек кровати, пробуя пружины.
– Кого-кого... Мента...
Света тоже присела па табурет напротив Семена Александровича. Он оказался русоволосым, с лукавым мальчишеским взглядом. Глаза у него были странные – узкие, разноцветные. С виду он казался веселым, но это если не приглядываться. Где-то на дне глаз стояла неподвижная, как вода, тоска. И казалось, что она может подняться и залить собою все. Это была нешуточная тоска.
– Ты что, один здесь живешь? – спросила Света.
– Ну один... – кивнул парень.
– А родители твои где?
– Мать умерла, отец другую завел.
Дина, встав с кровати, обошла табурет и участливо заглянула ему в лицо.
– И мы одни, – вздохнула она. – Нас уже, наверное, скоро милиция арестует, как бродяг.
Вид у Дины был самый скорбный, как у Пьеро, и брови жалобно подняты.
– Вы не одни, вас двое, – позавидовал Семен Александрович. – А у меня ни братьев, ни сестер. Мать хворая была. Бабка есть, да она спятила совсем. Кочергой дерется. А вас двое. – Он немного подумал. – Женюсь я... Хочешь, – он исподлобья глянул на Свету, – на тебе женюсь?