В остальном: абсолютная ориентация венг[ерской] политики на Берлин.
Министр в о[тставке] Янкович[557] прислал из Белграда благодарственное письмо: фильм, который мы сняли о предвыборных поездках Стоядиновича[558] и Я[нковича], имел блестящий успех. – Ст[оядинович] в связи с переносом даты моего визита решил перенести и дату торжественного открытия памятника героям. Я еду в Югославию в начале мая – если не помешают непредвиденные обстоятельства.
Р[уководство] м[олодежи] Р[ейха] пребывает в большом волнении. После того, как имел место факт нелояльности с их стороны, я приказал представлять мне для проверки их журнал, еще до выхода последнего в печать. Переписка с Ширахом стала увертюрой к попытке р[уководства] м[олодежи] уклониться от всякого духовного влияния и придать незрелым философским излияниям отдельных сотрудников официальный статус. Сегодня 23–летние вознамерились учить нас тому, что такое н[ационал] – с[оциалистическое] мировоззрение. Пришло время, чтобы энергично поставить р[уководство] м[олодежи] на свое место. Я уже вижу, что, хотя эту точку зрения разделяют все, заниматься этим снова придется мне. То, что приветствуется позитивными силами в Г[итлер]ю[генде], то, с другой стороны, пытаются свести на нет исполненные ярости «дипломатичные» выскочки. Литературная несдержанность начинает отрицательно влиять на репутацию Г[итлер]ю[генда]. Невозможное произведение Мёллера[559] «Закат Карфагена» ф[он] Ш[ирах] охарактеризовал как вспышку гениальности, в ответ М[ёллер] называет его певцом, куда более крупным, чем Гёльдерлин[560]. – Жаль Шираха. Некогда он был человеком с сильно развитым чувством формы, его стихи отличаются емкостью и отточенностью стиля, однако нынче он плавает в опасных водах. То, что он смог издать мёллеровского «Фюрера» именно так, свидетельствует о его пребывании в таком периоде развития, которому я ради его же блага должен буду настойчиво противодействовать.
Геббельс и и Ш[ирах] хотят навязать «З[акат] Карф[агена]» театрам (Берлин, Вена); все, к чему прикасается Геббельс, становится бесформенным. Гауляйтер Вагнер[561], Карлсруэ, во время представления ушел из театра и спрашивал меня после о моих впечатлениях. Они совпадают с его мнением. Ошибку может совершить всякий, эксперимент может провалиться, однако от имени ведомства преподносить народу отвратительное смешение стилей как гениальное творение значит усилиями нашей «пропаганды» в очередной раз обременить умы [лишней] ношей.
Франсуа – Понсе написал мне прощальное благодарственное письмо. У него, по его словам, большие шансы в Риме. Он обладает форматом, необходимым для принятия больших решений; время покажет, не сыграют ли с ним злую шутку другие качества, и не станет ли дружба с Рейно