,о которой его проинформировал Лейббрандт, должна быть прекращена – он лично позаботится об этом и приложит усилия к тесному сотрудничеству. Теперь ему точно известно, каковы соображения фюрера: они в точности соответствуют высказанным мной 15 лет назад… Просветление наступило далеко не сразу.
За обедом ф[он] Р[иббентроп] рассказал о карте, опубликованной в Б[ерлине] и подготовленной группой укр[аинцев]: граница неподалеку от Варшавы. Фюрер заказал ее для себя и задал относительно Украины кое-какие вопросы. – Я направил ему служебную записку, касающуюся конфликта с ОКВ. Оно намеревалось направить в укр[аинское] представительство в Б[ерлине] уроженца Польши. Мы полагали, что там должен работать некто с территории СССР, поскольку мы не можем позволить себе создать впечатление, будто мы сегодня поддерживаем антипольскую украинскую группировку (Ярый[575]). Адмирал Канарис пришел в возмущение: в результате нашего вмешательства его акция может оказаться под угрозой срыва. Ведь это, как он утверждает, его дело – очередная попытка вермахта заниматься чистой политикой в обход абвера, а также попытка оспорить и наши политические компетенции. Интересно, чем закончится эта маленькая, но имеющая характер принципиальной афера.
Три укр[аинских] министра из Карпато – У[краины][576] побывали в моем ведомстве. Я не захотел их принимать. Они были у д[окто]ра Л[ейббрандта] и просили передать мне благодарность от своего имени и от имени укр[аинского] народа, так как именно я указал Европе на укр[аинский] народ.
Д[окто]р Л[ейббрандт] представил отчет о поездке в Рим: Италия также наблюдает за Укр[аиной]. Старый д[окто]р Инсабато по-прежнему активен и склоняет Муссолини защитить карпато – укр[аинцев] от притязаний венгров, которые, заручившись нашей поддержкой, решили, что, смогут вернуть себе былое господство над прочими народами.