Трайнин не раз разговаривал с Кадомцевым. Рассказывал ему о наиболее памятных боях, о друзьях-товарищах, с которыми шел по дорогам войны. Заканчивал всякий раз словами о том, что у воинской доблести, как и у трудового подвига, — одна основа. Это беззаветная любовь к Родине. Внушал парню, что конкретные дела, добросовестная работа тоже стоят немалого.
Постепенно стал замечать, что Кадомцев словно бы оживает. Взгляд посветлел, к работе начал относиться с большим старанием. Вскоре об Иване заговорили как о лучшем трактористе совхоза. Особенно после того, как он перекрыл сменную выработку самого Бирюкова!
Наступила уборочная страда. Комбайнеров не хватало. Петр предложил Ивану встать за штурвал комбайна. Тот подумал, согласился. И не только сам принялся осваивать смежную специальность, но привлек к этому делу своих друзей — Раима Расулова, Урала Маматкулова, Кады Туйгиева и других. Вскоре эти ребята объединились в отдельную бригаду, комсомольско-молодежную. И трудились по- комсомольски. Самые высокие намолоты были в бригаде Кадомцева.
Так росли люди. А вместе с ними и он, Петр Трайнин.
По заслугам и честь
Еще с тех пор, когда Петр Трайнин перебрался на новое место жительства, его удивляло: ну какой такой шутник дал совхозу название «Галляарал»? Ведь в переводе с узбекского оно означает — «Море зерна». А какое же это «море», когда даже в самые урожайные годы на здешних богарах удавалось собирать всего лишь по 8—10 центнеров зерна с гектара?
Но наступил 1947 год, и Петр по-своему оценил мудрость того человека, который дал совхозу такое название.
Поистине хлебное море заколыхалось в тот год в долинах окрестных гор.
Виды на урожай были прекрасными. И они полностью оправдались. С пяти тысяч из восемнадцати в 1947 году собрали по 25 центнеров зерна с каждого гектара! А на пятистах, отведенных весной под опытные поля, получили урожай и того щедрее — 31,6 центнера.
Для здешних мест урожай невиданный!
Приближались первомайские праздники 1948 года. И вот наконец Петру Трайнину сообщили новость, в которую он не сразу поверил. Первым поздравил его с радостным событием парторг совхоза Федор Иванович Ломов. Примчался вечером на автомобиле в поле, бросился к вышедшему из вагончика Петру, облапил ого:
— Ну, Петр Афанасьевич, пляши! Пляши, танкист!
— Это с какой радости? — удивился Трайнин.
— А с такой, что ты у нас теперь кавалер не одной, а сразу двух Золотых Звезд! Ha-ко вот, читай.
И протянул свежую газету. Ткнул пальцем в колонку с Указом Президиума Верховного Совета СССР.
Первыми были названы имена хлеборобов, удостоенных высшей награды — Героя Социалистического Труда. Среди них оказались директор совхоза Лазарев, главный агроном Стрельцов, управляющий 3-м участком Екимов, механизатор Кадомцев... И вдруг: «...Трайнину Петру Афанасьевичу, главному механику совхоза «Галляарал»...