Начиная с повышения уровня ответственности руководителей и дисциплины, Андропов хорошо понимал, что процесс коренной реорганизации должен быть хорошо продуман и всесторонне обоснован — нельзя враз открывать все шлюзы в то время, когда механизм управления государством серьёзно расшатан и требует капитального ремонта.
Объявив перестройку — без чёткой концепции, без ясных целей, задач и путей их осуществления, — Горбачёв эти шлюзы открыл. И вместе с людьми, искренне надеявшимися на перемены к лучшему и желавшими внести свой вклад в созидательную работу — и в партии, и в государстве, в них хлынули, почуяв хорошую и лёгкую добычу, все, кто ещё не успел «отыграться» после Андропова и жаждал реванша.
Как и у Булгакова на бале Сатаны, были среди них и предатели. Ю. И. Дроздов в «Записках нелегального разведчика» упоминает слова подвыпившего американского разведчика на одной неофициальной вечеринке, адресованные своим советским коллегам: «Вы хорошие парни, ребята. Мы знаем, что у вас были успехи, которыми вы имеете право гордиться… Но пройдёт время, и вы ахнете, если это будет рассекречено, какую агентуру имели ЦРУ и Госдепартамент у вас наверху».
…Горбачёв предложил Крючкову возглавить КГБ в сентябре 1988 года. После обычных в таких случаях сомнений, высказанных Владимиром Александровичем, и доводов со стороны Михаила Сергеевича, вопрос был решён.
Судя по всему, это назначение не было спонтанным. Мы уже упоминали, что в начале года Крючкову было присвоено звание генерала армии — очевидно, неспроста. И к тому же слухи о больших перестановках, как правило, всегда идут впереди событий; доходили они и до Крючкова.
Но если Владимир Александрович, не потерявший к тому времени веры в Горбачёва и его реформы, своё согласие на новое назначение дал довольно быстро, то дома это известие было воспринято не так-то просто: Екатерина Петровна не скрывала тревоги. Конечно, в первую очередь её беспокоило то, какая колоссальная дополнительная нагрузка ложится на её мужа, которому в то время было 64 года. Но, думается, опасения у неё вызывали не только возраст и здоровье супруга, и не одна только интуиция вызывала предчувствие беды. Как мы знаем, Екатерина Петровна была убеждённым коммунистом, а политическая обстановка в стране свидетельствовала о том, что антисоветские силы пробудились и поднимали голову. Было ясно, что Комитет государственной безопасности не останется в стороне от событий, если их развитие создаст угрозу советскому строю. О том, что такой сценарий возможен, в 1988 году уже говорили открыто. Как показали итоги XIX партконференции, в КПСС обозначился серьёзный раскол на основе идейных противоречий, а в первых крупных национальных конфликтах, особенно Нагорно-Карабахском, показали зубы сепаратисты…