Эта работа органов КГБ не афишировалась и, чаще всего, люди о ней даже не подозревали. Отдадим ей должное хотя бы сегодня.
…Практически всё, что председатель КГБ адресовал Горбачёву, оставалось без ответа. Создавалось впечатление, что только один Михаил Сергеевич не понимал, к какой пропасти скатывается страна.
Отсутствие у руководства страны воли и желания заняться конструктивным решением нависших над ней проблем создавало в органах госбезопасности тягостную атмосферу. Как отмечал Крючков, крайне тяжело создавшуюся в стране обстановку переживали разведчики, особенно нелегалы. В Центр шли тревожные шифровки, о содержании которых докладывалось и руководству страны — безрезультатно. Вот содержание одной из них: «Уважаемый Владимир Александрович! Что происходит с нашей страной, с моей Родиной? Куда мы идём? Здесь в открытую говорят, что скоро не будет Союза. Злорадствуют по этому поводу. Я вне себя от отчаяния».
Письмо другого разведчика-нелегала не менее откровенно: «…Предательство социализма… развал Советского государства… бездумные уступки Западу… предательство союзников… непонятно, чем руководствуются в Кремле… люди ЦРУ в советских верхах…» И в конце: «Куда смотрите вы? Невыносимо тяжело наблюдать всё, что происходит в нашем Отечестве. Но вы можете быть уверены, что я выполню свой долг до конца».
Ещё одно письмо из секретной почты: «Тяжело слушать, как наши недруги, потирая от удовольствия руки, говорят, что все спецслужбы мира, вместе взятые, не сделали бы с Советским Союзом то, что русские сами творят со своей страной».
Что можно было ответить этим людям?
Знакомясь с выступлениями и статьями В. А. Крючкова, включёнными им в двухтомник «Без срока давности», невольно обращаешь внимание на то, как в течение сравнительно короткого времени менялась их тональность. И если после назначения на пост председателя КГБ СССР Владимир Александрович вполне искренне говорил о своей приверженности перестройке и неутраченной вере в Горбачёва, то спустя полтора-два года в его публичных заявлениях стали всё чаще звучать жёсткие оценки ситуации в стране и положения, в которое загоняли КГБ. «Архитекторы» и «прорабы» перестройки, ввергнув страну в фазу полураспада, теперь упорно толкали её к последней черте, к точке невозврата.
Обычная манера Крючкова даже самые острые вопросы ставить спокойно и взвешенно, не давая воли эмоциям, конечно же, никого не вводила в заблуждение. Заметные перемены в его позиции в первую очередь обеспокоили Горбачёва и ближайшее окружение президента. К тому же на Горбачёва давили и набиравшие силу «удельные князья», мечтавшие о своей полной независимости от Центра. Мешал КГБ, где слишком много знали, — разведывательные и контрразведывательные структуры Комитета, несмотря на массированные психические атаки либеральных СМИ, продолжали работать в обычном режиме. Неудивительно, что Крючкову, обладавшему полной информацией о состоянии страны и реальных целях «демократов», исподволь стали подыскивать замену. Об этом, например, свидетельствует В. И. Болдин, который в силу обязанностей заведующего Общим отделом ЦК КПСС и руководителя Аппарата президента СССР общался с Горбачёвым едва ли не каждый день. В книге Валерия Ивановича «Крушение пьедестала» описывается такой эпизод: