По-моему, особенно он любил сопровождать меня на вечерних вызовах, если Хелен в виде исключения разрешала ему лечь спать попозже. Он блаженствовал, уезжая за город в темноте, направляя луч фонарика на коровий сосок, пока я его зашивал.
Фермеры всегда ласковы с детьми, и даже самые угрюмые буркали: «А, так вы помощником обзавелись!» – едва мы вылезали из машины.
К тому же фермеры были счастливыми обладателями вожделенной мечты Джимми – больших сапог, подбитых гвоздями. Фермеры вообще вызывали у него неуемное восхищение – сильные, закаленные мужчины, которые почти все время проводили под открытым небом, бесстрашно расхаживали в гуще коровьего стада и небрежно хлопали по крупу могучих битюгов. Я видел, какими сияющими глазами он смотрел, как они – порой невысокие и жилистые – влезали по амбарной лестнице с огромными мешками на спине или ловко повисали на морде тяжеловесного вола, небрежно сжимая в зубах вечную сигарету, а их сапоги волоклись по полу.
Вот эти-то сапоги совершенно пленили Джимми. Крепкие, не знающие сноса, они словно символизировали для него тех, кто их носил.
Вопрос встал ребром, когда мы как-то раз вели в машине один из наших обычных разговоров. То есть вел его мой сын, засыпая меня бесчисленными вопросами, на которые я отвечал несколько наобум, потому что думал о своих пациентах. Вопросы эти сыпались практически без остановки каждый день, следуя уже испытанному порядку.
– А какой поезд быстрее: «Голубой Питер» или «Летучий шотландец»?
– Ну-у… право, не знаю. Пожалуй, «Питер».
Затем следовал вопрос похитрее:
– А экспресс быстрее гоночного автомобиля?
– Да как сказать… Надо подумать. Наверное, гоночный автомобиль быстрее.
Джимми внезапно менял направление:
– А хозяин на той ферме очень большой, правда?
– Очень.
– Больше мистера Робинсона?
Начиналась его любимая игра в «больших людей», и я прекрасно знал, чем она кончится, но честно подавал требуемые реплики.
– Конечно.
– Больше мистера Лиминга?
– Несомненно.
– Больше мистера Керкли?
– Еще бы!
Джимми поглядел на меня искоса, и я понял, что он сейчас пустит в ход два своих козыря.
– Больше, чем газовщик?
Великан, являвшийся в Скелдейл-хаус снимать показания газовых счетчиков, покорил воображение моего сына, и я должен был внимательно обдумать ответ.
– Ну-у… Знаешь ли, мне кажется, он все-таки больше.
– А! Только… – Тут у Джимми лукаво вздернулся уголок рта. – Мистера Тэкри он тоже больше?
Это был нокаут. Кто мог быть больше мистера Тэкри, взиравшего сверху вниз на всех обитателей Дарроуби с высоты своих шести футов семи дюймов?