Пока я ждал, сестра Роза угостила меня чашечкой кофе, а потом я поставил микроскоп так, чтобы на него падало побольше света из кухонного окна, и посмотрел в окуляр. Вот они! Внутри у меня все сжалось: я увидел то, чего не хотел увидеть. Страшная железница – клещ Demodex canis: головка, грудные сегменты с четырьмя парами коротких, словно обрубленных, ножек, длинное сигарообразное брюшко. И если бы только один! Но все поле зрения просто кишело клещами.
– Ничего не поделаешь, сестра Роза, – пробормотал я. – Ошибки быть не может, как ни грустно.
У нее жалко искривились губы.
– Но… неужели ничего нельзя сделать?
– Можно. И мы попробуем. Сделаем все, что в наших силах. Золотинка того стоит. В любом случае пока особенно не тревожьтесь. Мне несколько раз удавалось излечить демодекоз. Одно средство у меня против него есть. – Я пошел к машине и порылся в багажнике. – Вот оно. «Одилен». – Я показал ей жестянку. – И вот как его применяют.
Втирать мазь в проплешины было непросто, потому что Золотинка отчаянно виляла хвостом и лизалась. Но наконец я обработал их все и сказал:
– Втирать надо каждый день. Через неделю сообщите мне, что и как. Иногда одилен дает отличные результаты.
Сестра Роза выставила подбородок с решимостью, которая уже спасла стольких собак.
– Конечно, я все сделаю. И уверена, мы ее вылечим. Ведь поражение вроде бы небольшое?
Я промолчал, и она продолжала:
– Но другие собаки? Они не заразятся?
Я покачал головой:
– Как ни странно, демодекозом другие животные заражаются крайне редко. В отличие от парши. Тут вы можете быть спокойны.
– Спасибо и на этом. Но в таком случае, каким образом собака вообще заболевает?
– Точно неизвестно, – ответил я. – Мы довольно твердо знаем, что какое-то количество клещей, по-видимому, паразитирует в коже всех собак, но почему у одних они вызывают болезнь, а у других – нет, пока еще не объяснено. Может быть, тут замешана наследственность – иногда демодекозом заболевают несколько щенков одного помета. Загадочная болезнь.
Я уехал, оставив сестре Розе жестянку с одиленом. Оставалось только надеяться, что, вопреки моему прошлому опыту, дальнейшая судьба Золотинки явится исключением, а не правилом.
Сестра Роза позвонила еще до истечения недели. Она втирает мазь регулярно, но облысение прогрессирует.
Я тотчас поехал к ней, и мои худшие опасения подтвердились, едва я взглянул на морду Золотинки, совсем изуродованную проплешинами. Мне стало особенно больно, когда я вспомнил, какой красавицей увидел ее в первый раз. Хвостом она виляла по-прежнему весело, но от этого становилось только тяжелее на душе.