— Воистину, Господи, — сказал я, — я хотел бы получить выгоду.
— Идея о семидесяти шести девственницах не должна восприниматься буквально, — ответил он, указывая пальцем на ангела, который соблазнительно наклонился ко мне, но по его манерам по-прежнему нельзя было угадать гендер. — И, — изрек Бог, видя мое замешательство, — я делаю тебя бисексуалом.
— Круто, — сказал я.
Я знаменитый врач, заберите меня отсюда…
BMJ, 19 января 2011 г.
«Меня тоже когда-то обожали», — говорит у Шекспира сэр Эндрю Эгьючик, и благодаря этим самым словам клоун снимает маску, и Шекспир показывает сломленного человека, осознающего свою сокрушительную потерю, — что он испорчен, легкомысленен и неуместен.
«Я тоже когда-то был знаменитостью», — говорю я и тоже чувствую потерю, хотя это не всегда был приятный опыт. На камеру я выгляжу толще, лысина сияет, как маленькая потная луна, а на рекламных фотографиях мембрана стетоскопа зияет белым пятном на уровне промежности и выглядит так, будто у меня расстегнулась ширинка, демонстрируя всем мои труселя.
Но однажды эта чертова пресса…
— Мы планируем снимать новое шоу, знаменитый врач, — обратились ко мне из продюсерской компании. — Вы знаменитость, так почему бы вам не стать наставником участника конкурса?
Моей немедленной реакцией — помимо того, что втайне я чувствовал себя польщенным (мы, знаменитости, глубоко не уверены в себе и поэтому легко поддаемся манипуляциям), — была ярость. Сговор с этим цирком был бы оскорблением нашей древней профессии. Эти знаменитости даже не прошли доврачебный тест на профпригодность (всего за 70 фунтов стерлингов), который показывает, насколько врачи отличаются от простых людей. Ну, знаете, они более этичны и умеют проявить сострадание.
И тут мне в голову пришла волшебная мысль.
— Можно мне Стивена Фрая? — спросил я, ненадолго провалившись в грезы о том, как мы с этим великим человеком ведем научную беседу у камина и, возможно, вместе пишем колонку — забавную пародию, дающую больше пищи для переживаний, чем для ума. В революционной Франции мы могли бы открыть салон.
— Да, хорошая идея, — хихикали они. — Но, если серьезно, мы говорим здесь о псевдознаменитостях, ведущих прогноза погоды, забытых музыкантах, актрисах, которые пытались похудеть, отрезав себе голову, и все они до неприличия жаждут унижения любым способом, как только их фотография появится в таблоидах. Их нужно поддержать. Мы хотим показать все как есть.
— Убедительный аргумент, — признал я. — Потому что, в конце концов, наше призвание — заботиться обо всех, даже о тех, кто полностью заблуждается.