Указания продолжались, но я больше не слушал. Я потерял нить, пребывая в восторге и задумчивости.
Откажитесь от права! Отказаться от права? Что он имел в виду? Какие запретные удовольствия, какая великолепная перспектива разврата и порока лежала на этой проселочной дороге? Что было так заманчиво, что я должен был от этого отказываться?
В конце концов я вынырнул из грез, выписал ему рецепт на антибиотики (традиционный жест благодарности за оказанные услуги) и быстро проехал мимо поворота направо, упорно глядя в другую сторону и сопротивляясь желанию с головой зарыться в котлы с мясом[182]. Как сказал бы Оскар Уайльд, «единственный способ победить искушение — подхватить из-за него неприятную болезнь».
Но иногда по ночам я все еще думаю об этом…
Настоящие герои
GP, 8 апреля 2010 г.
Нас связывает гораздо больше, чем просто секс. Мы товарищи по оружию, воюем в одном окопе, и если бы меня попросили ради них пойти под пули, я бы даже не задумывался.
Участковые медсестры. Я не смог бы обойтись без них и их уникального сочетания знаний, опыта и здравого смысла, которое живо, несмотря на попытки подрезать им крылья со стороны распухающей бюрократии.
Иногда мы вместе ходим на вызовы, и здесь важна тактика. Я прислушиваюсь к их советам, а затем повторяю их другими словами, чтобы это выглядело так, как будто это действительно мое собственное мнение.
Если меня попросят высказаться напрямую, я буду внимательно следить за выражением лица сестры. И даже открыв рот, я готов в любой момент изменить тактику и противоречить себе, если это необходимо. Например: ваша язва все лучше, я не думаю, что нам нужны еще антибиотики, — и затем, уловив недвусмысленный намек на хмуром лице: но все-таки дела не настолько хороши, как я надеялся, поэтому думаю, что антибиотики понадобятся.
У Джо была обширная и трудноизлечимая язва. Медсестра перебинтовывала ему ногу, а я тем временем вел приятную беседу у изголовья кровати, подальше от зоны боевых действий.
— Ты чудесный доктор, — сказал Джо. — Прекрасный, замечательный. Не знаю, что бы я без тебя делал.
— Ну да, конечно, — согласился я, глядя на безумие активности в нижней части кровати, где медсестра постепенно скрывалась под горой использованных бинтов и повязок. Я почувствовал, что оттуда исходит некоторое неодобрение.
— Именно для этого мы здесь, — сказал я, немного повышая уровень святости, просто ради удовольствия. — Вылечить иногда, но утешить — всегда.
— Замечательные вы люди, врачи, — повторил Джо, и от горы бинтов повалил пар.
Я подумал, что, будучи замечательным врачом и вообще, должен сделать хотя бы символическое усилие, помочь и продемонстрировать, что не считаю простой ручной труд ниже своего достоинства. Я подобрал тапочки Джо и наклонился, чтобы надеть один из них на ногу. Непростая задача для нетренированных: застежка на липучке не отстегивалась как надо, и я не мог натянуть тапок на пятку.