Хотя я делаю все возможное для его комфорта, на самом деле я не знаю, что происходит. Возможно, в данном случае правильно не геройствовать. Я не знаю, что с ним не так. Не обращайте внимания на то, что я пишу в свидетельстве о смерти, — это лишь мои догадки. Более того, я понятия не имею, как выразить свое чувство неуверенности и неадекватности, потому что понимаю: не это вы сейчас хотите услышать. Вам нужен кто-то сильный, уверенный и позитивный. Тот, кто знает, что происходит, и контролирует ситуацию.
Итак…
— Мэри, — серьезно сказал я, твердо положив руку ей на плечо в надежде, что язык моего тела поможет скрыть бедность лексикона. — Боюсь, ему нужно немного встряхнуться.
Проявите терпение
BMJ, 6 августа 2002 г.
Одна из самых мрачных формальностей нашей профессии — подтвердить, что свет в конце тоннеля погас и человеку нет смысла претендовать на пенсионные льготы. Иногда это легко — например, когда у человека нет головы, — но иногда это сложная задача, и однажды я серьезно ошибся.
Я знал Джимми много лет назад, поэтому, завидев его вдову, подошел засвидетельствовать свое почтение. Я стыдился, что не зашел на поминки, поэтому чуть переусердствовал. Сказал, как сильно скучал по Джимми, какими замечательными друзьями мы были. Вспомнил обо всех пирушках, что мы устраивали. Вдова отнеслась ко мне довольно прохладно — как я предположил, в связи с моей неявкой на поминки. Поэтому, копнув поглубже, я стал говорить еще напыщеннее.
Затем, посреди апокрифической истории о привязывании овцы к гоночной машине, кого, как вы думаете, я узрел на дороге? Правильно, Джимми — живее всех живых. К счастью, я еще не использовал никаких финальных фраз, показывающих, что я считаю его мертвым. Ну например: «Я слышал, похороны были очень пышными». Но на этом этапе я перестал контролировать поток речи и, к своему удивлению, продолжал гнать.
— Джимми, — воскликнул я, подбегая к нему, по-товарищески хлопнув по плечу и крепко обняв. Джимми явно озадачился, но мы, мужчины, простые существа, и мое фальшивое дружелюбие выглядело заразительным и неподдельным. Он отважно принял игру, и мы устроили небольшое представление прямо посреди улицы, а недоуменные горожане смотрели на эту дичь и не знали, что и подумать.
Однако мы учимся на своих ошибках.
Дороти Паркер устраивала прием за Алгонкинским круглым столом, когда услышала новость о смерти бывшего президента США Калвина Кулиджа.
— Правда? — спросила она. — И откуда им знать?
Ее жестокая острота была ближе к истине, чем она думала: определить подобное бывает чертовски трудно. Если голова бессильно свесилась, это, конечно, легко. Но часто жизнь не заканчивается в определенный и очевидный дискретный момент. Иногда она исчезает постепенно, как наступает летняя ночь: медленно, мягко, легко. Тело не просто отключается внезапно или останавливается. Все происходит как с остановкой автомобиля: некоторые части какое-то время остаются теплыми, а шестеренки и колеса могут продолжать вращаться. Мышцы еще дернутся в последний раз, кишечник издаст краткое урчание, грудь вздрогнет, и таз мощно всколыхнется — тоже финально.