Сегодня мы никуда уже не пошли, ночью двинем, как стемнеет, но перешли в другое место: мол, там рядом мой схрон. После этого я стал бегать в кусты, доставать из Хранилища и приносить всё необходимое. Сначала медикаменты и патроны, а то с ними совсем была беда, потом принёс котёл на десять литров и ведро, за ними – продовольствие. Тут же был разожжён костёр, и начали готовить похлёбку и печь лепёшки на сковороде. Постепенно, бегая к «схрону», но не показывая его местоположения, я вот так оснастил всю группу. Даже сухпайки каждому выдал на три дня. Судя по лицам бойцов и командиров, я на должности зама по тылу прижился вполне. А рассказать о делах группы «боевых хомячков», то есть группы боевых интендантов, я не успел: все вырубились после сытного обеда. Ночью двинем дальше, так что нужно набраться сил. Я раскинул сигнальную сеть и вскоре сам уснул, завернувшись в плащ-палатку, про которую сказал, что она тоже в схроне была. Такие же плащи я выдал всем командирам. У меня же теперь ещё и планшетка на боку была, и я вёл записи.
Проснулись по подъёму, приказ капитана – подъём в восемь вечера, выдвигаемся в девять. Повар и его помощник встали на полчаса раньше, так что когда нас разбудили, в котле уже булькала похлёбка, припасов как раз на завтрак и хватило. В ведре закипала вода для чая. Что не выпьем, то разольём по фляжкам. Лепёшки были вчерашними, их достаточно напекли. После подъёма я сбегал к болоту, там был угол чистой воды, поплескался, умылся и вернулся обратно, оставив там ещё с десяток бойцов принимать водные процедуры.
Я уже интересовался: основная масса бойцов отходила от границы и всего шестеро – из самого Белостока: старлей с тремя бойцами из комендатуры да двое зенитчиков оттуда же. Я прикинул: похоже, никто из группы на немцев не работал, могли быть засланцы, но тут, видимо, чисто. Правда, с капитаном поговорил, и тот назначил младшего сержанта из пограничников ответственным за внутреннюю безопасность, а в помощники ему дал второго пограничника и бойца НКВД.
После завтрака (у меня свой котелок был), когда уже темнело, был дан приказ на выход, и мы, подняв раненых, направились в путь, к тропке по краю болота. Мне её Взор показал, и пару раз этой тропкой я уже пользовался. А иначе больше десяти километров пришлось бы обходить. Я двигался впереди; отстав метров на десять, за мной шли остальные.
Раненых вчера перевязали, сделали необходимые уколы, раны обработали, даже вроде почистили, и сейчас те себя получше чувствовали, в сознании были. Их перед выходом тоже покормили. Военврач сказал, что несложную дорогу они переживут, хотя оба относились к тяжёлым, ранения были серьёзные. В отряде было ещё четверо лёгкораненых, которые могли передвигаться самостоятельно, их раны тоже вчера обработали.