Я качаю головой.
– Создавать огонь Стихийникам дозволено лишь по достижении восемнадцати лет, а тремя другими стихиями мы только манипулируем. Охлаждаем воздух. Двигаем землю и камни. Замораживаем воду, направляем ее потоки. Но есть ограничения. Я не могу управлять погодой и так далее.
– Интересно. – Джемма хмурит лоб и убирает за ухо выбившуюся прядь. – Управлять погодой, конечно, фокус крутой.
– Джемма, это не игрушки. Магия не фокус. Если верховная жрица узнает, что я рассказала регуляру…
– Регуляру?
– Регуляры – люди как ты. Не ведьмы.
Джемма изгибает бровь.
– Типа маглов?
Я расплываюсь в улыбке.
– Да, именно.
– Чушь собачья! – Джемма дуется. – Почему ты получила настоящее письмо из Хогвартса, а я тупой магл?!
– Регуляром быть не зазорно. Жизнь Стихийника – отнюдь не клубника со сливками, уверяю тебя.
– Но ты можешь защититься, если нападут. – Джемма показывает на гипс. – Это мне Стихийник подсуетил?
– Нет. – Я качаю головой. – Мы считаем, что ковен преследует Охотник на ведьм.
Джемма снова изгибает бровь.
– Охотник на ведьм? Он вас преследует? Погоди, Нолан и Вероника тоже ведьмак и ведьма? Поэтому дом Нолана пытались спалить, а Веронику – ограбить?
В ответ на такое у меня вырывается что-то вроде хохота.
– Нолан – стопроцентный регуляр. – Стоит вспомнить мутное видео, и хохот обрывается. «Вдруг он не просто регуляр, а Охотник на ведьм?»
– Нолан – регуляр, – повторяет Джемма, прищуриваясь. – А Вероника – нет.
Черт! Вот что случается, если не готовиться к разговору!
– Плохо уже то, что я про себя протрепалась. Других членов ковена я сдавать не вправе.
– Ковена? Сколько вас в Салеме?
– Немного. Ну… дюжина семей наберется.
– Ага, немного, – скептически бормочет Джемма, словно число огромное. – Сколько людей про вас знают?
– Ты единственный регуляр, с которым я откровенничала. Выдать наш секрет считается предательством, поэтому ты, наверное, единственный осведомленный регуляр.
Джемму передергивает.
– Прекрати называть меня так!
– Как? Регуляром?
Ее опять передергивает.
– Да. Я чувствую себя жалкой. Будто ты презираешь меня… Паршивенько ощущение.
Жгучий румянец заливает мои щеки.
– Прости.
– А твои родители? Они в курсе?
– Это наследственное, так что секрет сохранить было бы сложновато.
Джемма кивает, ее лицо становится задумчивым.
– Значит, есть ты, твои родители, Вероника, ее предки…
– Прекрати! – Я поднимаю руки, чтобы перебить подругу. – Извини, Джемма, но я не могу сказать, кого конкретно касается секрет. Понимаю, звучит неприятно, но если просечет Совет…
– Да что тебе сделают? – фыркает Джемма. – Посадят под домашний арест.