Эти ведьмы не горят (Стерлинг) - страница 83

Я наступаю, надеясь своим приближением отвлечь внимание от постепенно слабеющего ветра. Дрожащими пальцами тянусь к маске: необходимо узнать, кто за ней прячется.

Кровавый Ведьмак ругается низким скрипучим голосом. Он движется быстрее молнии, хватает меня за руку и выкручивает ее за спину. Я вскрикивают от боли, ветер стихает.

«Все. Он меня убьет».

– А ну отпусти, урод!

Повернув голову, вижу Веронику, дрожащими руками сжимающую бейсбольную биту младшего брата. На носу и на губах девушки запеклась кровь, на щеках – дорожки слез. Я в жизни так не радовалась ее появлению.

С поднятой битой Вероника подлетает ко мне. Внезапно меня с силой пихают вперед: я спотыкаюсь и падаю на колени. Когда оборачиваюсь, мышцы отчаянно протестуют. Где Кровавый Ведьмак, который меня толкнул? Но Веронике моя помощь не нужна – она уже прогнала его, заставив сбежать через парадную дверь.

Легкие болят, и я позволяю себе растянуться на полу. Пусть стены перестанут кружиться!

Вероника опускается на колени и смахивает слезы.

– Ты как, ничего?

– Лучше не бывает, – отвечаю я и со стоном усаживаюсь.

– Что у тебя с лицом? Ведьмак обидел? – Вероника тянется к моей щеке, к заживающим порезам от разбитого вчера окна.

Папа не сомневался, что кирпич связан с его работой, но вдруг он не прав? А если кирпич бросил Кровавый Ведьмак, то почему он напал на Веронику, а не на меня?

Не успеваю я поделиться новыми сомнениями, распахивается входная дверь.

– Ханна! Вероника!

Мой отец видит нас, и я захлебываюсь от облегчения. Он спешит ко мне, опускается на колени и крепко обнимает.

– Мама уже в пути. Леди Ариана будет здесь через две минуты. – Папа смотрит на Веронику. – Где твои родители? И твой брат?

Вероника прижимается к стене.

– Мама с папой на конференции в Чикаго. Гейба на неделю отправили к бабушке и дедушке.

Отец кивает и поворачивается ко мне.

– А где твой телефон? Нельзя же позвонить в панике, а потом не отвечать!

Я хлопаю по карману джинов, но в нем пусто.

– Наверное, в машине оставила. – Я приваливаюсь к стене. Руки до сих пор дрожат, голова кружится.

– Ханна! Тим! – раздается голос мамы, и папа не успевает сказать то, что собирался. Мгновение спустя она вбегает в дом и мчится к нам, а затем плюхается на колени и обнимает меня.

Я вырываюсь и смотрю на свою бывшую девушку. В глазах у Вероники – слезы, на лице – кровь.

– Теперь вы мне верите?

Когда приезжает леди Ариана, мы сидим за обеденным столом Мэттьюзов.

Она врывается в дом, оглядывает пострадавшие стены и разбитое оконное стекло. Воздух тяжелеет от ее силы, которая, словно электроток, поднимает волоски у меня на руках и на затылке. Когда леди Ариана входит в столовую, привычная маска верховной жрицы уже не скрывает тревогу за близких, написанную у нее на лице.