— Иногда мне кажется, что он прав, — пробормотала Любовь.
— Может, вернемся к делу? — сказал Благородство.
Все кивнули. Любовь была благодарна ему, что сменил тему. Нельзя поддаваться эмоциям. Если она позволит себе пойти по этому пути, то не будет достаточно сильной, чтобы участвовать в этих собраниях, а тем более принимать непростые решения, которые ей надо принимать. А это собрание чрезвычайно важное. В определенной степени от решения, которое они примут, и от его последующего исполнения зависит жизнь или смерть общины. В ближайших городах и деревнях уже шепчутся о «Вечной жизни». В негативном ключе. Неведение порождает страх, а страх порождает слухи. Спаситель подал идею распространять слово, привечать больше людей, но Любовь считала, что это неудачный подход. Опасный. Люди должны приходить по собственному желанию, свободными от предрассудков. Мир состоит из лицемеров и циников, люди слишком боятся открыть глаза, сердца и умы альтернативному образу жизни. А подверженные страху опасны.
— Значит, договорились? Освободим девочку? — спросил Благородство.
— Да. Я с радостью этим займусь, — откликнулся Усердие. Он старался скрыть свое нетерпение, но оно ясно читалось в его диком взгляде.
— Тогда решено, — сказал Спаситель, хлопнув ладонью по столу. — Это должно быть быстро и безболезненно. Есть идеи?
Усердие склонил голову набок, словно глубоко задумавшись. Облизнул губы.
Любовь ощутила внезапный порыв не дать Усердию освободить девочку. Она ему не доверяла. Хотя она все еще угрожала ему разоблачением и чувствовала, что контролирует его до известной степени, но она не может контролировать того, что он делает, когда она не видит.
Она положила ладонь на живот. Рождение еще одного члена паствы упрочит ее положение в общине и сильно приблизит к обретению вечной жизни. Но чтобы эти позитивные эффекты произошли, ребенок должен выжить. Должен здравствовать. Ей часто снился кошмар, в котором Усердие прокрадывается в ее комнату и душит ребенка, пока она лежит, привязанная к кровати невидимыми путами, не в состоянии спасти кричащее дитя. Временами Усердие полезен, но он садист. Он будет наслаждаться процессом освобождения дающей, а это неправильно. Ему никогда не стать чистым; он слишком ущербный. Потемневший пенни не ототрешь.
Однако Любовь держала эти мысли при себе и никогда не говорила о нем плохо Спасителю. Она узнала, что ее муж человек сложный. С ним надо играть осторожно, внушать, что ее идеи родились у него в голове. Если ему казалось, что она указывает ему, что делать, он становился агрессивным и отстраненным. Большую часть времени он был любящим и уважительным — идеальным партнером, но ее выкидыши серьезно ударили по нему и иногда он искал утешения в объятиях других женщин общины. Это немного обижало, но он всегда возвращался к ней, и Любовь подозревала, что он не ходил на сторону с тех пор, как срок беременности превысил первый триместр. Изменять плохо, да, но ноша Спасителя слишком необъятна. И кроме того, она еще не стала королевой. Конечно, однажды она станет, и когда это день придет, она хочет, чтобы Спаситель был рядом.