Женщина сделала, как он сказал. Она слушается. Идет на сотрудничество. Хороший признак.
— Не сюда, — сказала Перлайн, делая еще шаг к Ханне и Изабель, — туда, подальше от детей.
Безмятежность отползла на коленях назад, потом легла на живот и сложила руки на пояснице.
— Прошу вас, я спасала их. Она велела их убить. Я сказала, что убью, но это была ложь. Я просто притворялась, чтобы помочь им сбежать.
— Мы уже вызвали подкрепление. Они едут, — сказала Перлайн, и ее слова подчеркнул вой сирен.
Диббс убрал дубинку на пояс и поспешил к Ханне Вудс. Глаза Безмятежности метнулись к нему.
— Почему, — сказала Перлайн, убирая дубинку на пояс и доставая наручники, — вы вытащили их из тачки здесь, если — как вы утверждаете — спасали их?
В прекрасных глазах Безмятежности Финч заблестели слезы. Она вывернула голову вверх и всхлипнула:
— Я собиралась оставить их здесь. Она сказала мне бросить их в колодец, но я не собиралась этого делать. Я хотела оставить их здесь, потом вернуться и сказать ей, что все исполнила, чтобы она уехала. При первой же возможности я собиралась позвонить вам, в полицию, и рассказать, где их найти. Клянусь. Я говорю правду. Я работаю с детьми. Я люблю их. Я ни за что не смогла бы…
— Хватит, — перебил ее Диббс. — Скажите, где Грегори Вудс, и, может быть, мы вам поверим.
Перлайн подошла к ней.
— Нам известно, что вы написали Грегори письмо с указаниями прийти к вам домой. Нам известно, что вашим приемным отцом был Энтони Финч и что он возглавлял секту, членами которой были вы и ваша приемная мать, Любовь. Нам известно все. Не стану врать, выглядит плохо, даже очень, но скажите нам, где Грегори, и это поможет вам.
Безмятежность, вся в слезах, уткнулась лицом в землю. Диббс наклонился и взял на руки Ханну, а Перлайн встала на колени, чтобы надеть наручники на женщину. В этот миг Безмятежность перекатилась в сторону.
Перлайн дернулась за ней, но молодая женщина оказалась слишком быстрой: она вскочила на ноги, подхватила Изабель и бросилась в лес.
Раздумывать было некогда. Перлайн побежала.
Женщина была быстрой. «Боже мой. Слишком быстрой».
Давно Перлайн так не бегала, все тело кричало от усилий. Игнорируя боль, она прибавила. Вспомнила, как убегала от отца, и побежала быстрее. Сейчас она бежала не от него, а за ним; он и эта женщина два сапога пара, злые и опасные, и ей надо спасти невинную маленькую девочку от жизни в ужасе и одиночестве. Пусть она никогда не освободит себя, но она может — и освободит — Изабель. Вот и все. Если она потеряет ее сейчас, то никогда не простит себе.