Перлайн резко развернула ее.
— С кем он? Он с Любовью? Он жив?
При имени матери щека женщины дернулась, но она ничего не сказала и снова пожала плечами.
В груди Перлайн заплескался гнев, и она стиснула кулаки от острого желания ударить женщину.
— Он пострадал? Где он?
Безмятежность посмотрела в землю и закрыла глаза.
— Послушайте, если вы скажете мне, где он, я замолвлю за вас словечко.
Безмятежность подняла голову:
— Что вы скажете?
— Скажу, что вы помогли расследованию. Если мы найдем Грегори, благодаря вашей информации, я сделаю все возможное, чтобы вам сократили срок. Я поручусь за вас в суде. Расскажу, что вы пошли на сотрудничество. Что вас принудили.
Безмятежность смотрела ей в глаза. Ее взгляд был холодным и расчетливым.
Перлайн внутренне вздрогнула: эту женщину не принудили. Безмятежность Финч играет свою игру, и у нее хорошо получается.
Ее опять тряхнуло от желания наброситься на Безмятежность и выбить из нее правду. Стиснув зубы, она подавила порыв. Она не склонна к насилию. Она не ее отец. Опять-таки, причинить боль кому-то, чтобы спасти невинного ребенка, не в ее стиле. Это совершенно другое.
Пульс Перлайн участился. Тело напряглось.
Женщина вздохнула, будто от скуки.
— Нет.
С груди словно камень свалился, когда по венам пробежало понимание, что она должна делать.
— Вы уверены?
Женщина холодно уставилась на нее.
— Да.
— Тогда пойдете со мной, — сказала Перлайн, потянув ее к колодцу.
На лице Безмятежности промелькнула тревога.
— Что вы делаете?
— Вот что.
Она сделала подсечку, надавила на затылок женщины и наклонила ту над колодцем, удерживая за наручники от падения.
— Скажите мне, где он, — сказала Перлайн женщине на ухо.
Безмятежность затрясло.
— Если не скажете, я вас столкну.
Женщина уставилась в темную пустоту колодца.
Перлайн тоже посмотрела вниз. Из сумрака поднимался запах застарелой влаги. Мох и вьюны оплетали камни, словно кишки.
— Когда приедет подкрепление, я скажу, что вы сопротивлялись, а я защищалась.
— Вы не станете. — Голос Безмятежности дрогнул.
Перлайн дернула ее вверх и посмотрела прямо в глаза. Она улыбнулась и попыталась воссоздать безумное выражение, которое появлялось на отцовском лице каждый раз, когда он ее бил.
— Стану. Ради спасения невинного ребенка я пойду на все.
Лицо Безмятежности Финч помрачнело. Она сглотнула, облизнула нижнюю губу.
— Вы серьезно насчет замолвить за меня словечко?
Перлайн кивнула. Она ждала, надеясь, что женщина ей поверила.
С помертвевшими глазами Безмятежность сказала:
— Он в лесу, с моей матерью.
Перлайн вздернула ее на ноги.
— Показывайте.