С другой стороны, и Духову иметь здесь свой инициал тоже вряд ли так уж улыбалось — по той же, хотя бы, причине. Но если бы уж Духов в названии здания «тонкой сборки» «присутствовал», то логично было бы (по аналогии с тем же «ВИА») именовать сие сооружение «НАД» или «ДНА», а то и — «ДУХ». Ан нет — в реальности мы имеем некое «ДАФ», в котором Духов — как кандидат на букву «Д» — похоже, отпадает.
Флеров? При всей его уже тогдашней весомости, как кандидат на букву «Ф» в тройной «связке» он не подходит по характеру руководимых им работ, несмотря на то, что его фамилия присутствует и в еще одном, выдвигавшемся позднее варианте расшифровки: «Давиденко-Апин-Флеров». Однако последний вариант подходит еще менее первого.
Начальник отдела 29 Георгий Николаевич Флеров (будущий академик и Герой Социалистического Труда) должен был руководить физическими измерениями «при снаряжении тяжелого топлива» (то есть — измерениями нейтронного и гамма-фона при установке в заряд плутониевого шара).
Начальник отдела 27/3 Виктор Александрович Давиденко отвечал за доставку на полигон «нейтронного запала» и его проверку на месте — как и начальник отдела 27/2 Альфред Янович Апин (был еще и начальник отдела 27/1 Виталий Александрович Александрович).
Но Давиденко, Апин и Флеров должны были выехать на полигон «в последнюю очередь» (официальная формулировка), то есть — непосредственно перед испытаниями. А здание «ДАФ» так именовалось в документации Полигона уже в двадцатых числах июля — за месяц до испытаний… И даже — раньше! Аббревиатуры «МАЯ», «СМИ» и «ДАФ» тоже фигурировали в «:объектовых» документах конца июня, когда Фишман уже находился в Казахстане.
Возвращаясь же еще раз к Духову, сообщу, что Николай Леонидович, вылетев на Полигон в середине июля, должен был в конце июля возвратиться обратно и окончательно отбывать на Опыт вместе с последней группой физиков. Так что «хозяином» «ДАФа» с самого начала считался Давид Абрамович Фишман. Должность у него тогда была, правда, невелика, зато ответственность и круг обязанностей — напротив, велики. У него даже свой шофер был — Бабкин. И опекал здание как представитель КБ-11 все время Фишман. «ДАФ» был в полном его ведении, он его вскрывал, он присутствовали там при всех работах и участвовал в них. И даже принимал там гостей, да еще и каких! В блокноте Фишмана 80-х годов, куда он записывал наброски воспоминаний, есть забавная запись: «ДАФ — харчевня с какао. И.В. Курчатов с удовольствием в степи подкреплял силы».
Был Фишман и одним из трех представителей КБ-11, входившим в состав приемочной комиссии по зданию «ДАФ». Два остальных — известный нам Мальский и начальник отдела 48 Владимир Степанович Комельков — имели тогда, в отличие от Фишмана, достаточно высокий статус и входили в приемочную комиссию по остальным зданиям. А вот здание «ДАФ» принимал вместе с ними и Фишман. Так что сомневаться далее невозможно: в период первого советского ядерного испытания на Семипалатинском полигоне было и здание имени Фишмана! «ДАФ» — это «Давид Абрамович Фишман».