Дело в том, что конструкция ядерного заряда — один из наиболее охраняемых секретов любого ядерного государства. Даже современные межконтинентальные баллистические ракеты ныне описаны в красочных энциклопедиях и справочниках подробно — с внутренними разрезами, с детализацией общей конструкции, конструкции двигательных установок, тех или иных систем. Но ни в одном справочнике вы не найдете мало-мальски точной конструкционной схемы ядерного заряда даже многолетней давности. И это — разумно и верно.
Вернемся, однако, к герою книги и к тому, чем он был занят с начала 50-х годов.
В отделе Терлецкого было тогда четыре группы.
Группа Владимира Федоровича Гречишникова вела общую компоновку заряда и разработку заряда из химического ВВ.
Группа Бориса Акимовича Юрьева разрабатывала узлы из делящихся материалов. Позднее Юрьев стал лауреатом Сталинской премии 1953 года и дважды кавалером ордена Трудового Красного Знамени.
Группа Анатолия Ивановича Абрамова занималась нейтронными запалами и технологической оснасткой для их изготовления. Абрамов был старше Гречишникова и Фишмана на пять лет, в 1942 году за оборонные работы получил орден Красной Звезды, в 1944 году — орден «Знак Почета», в 1951 году стал лауреатом Сталинской премии, в 1951 и 1954 годах удостоился двух орденов Трудового Красного Знамени, а в 1958 году получил Ленинскую премию.
Вот какими были старшие коллеги молодого Давида Фишмана. Сам он в июле 1950 года был назначен руководителем четвертой конструкторской группы по разработке центральной части заряда и оснастки для его окончательной сборки. И как раз этой группе выпадала двойная, по сравнению с другими, работа. Надо было позаботиться о новой оснастке как для заводской сборки, так и о соответствующей оснастке для окончательной сборки заряда на полигоне. И это в условиях, когда сроки, как и прежде, поджимали! Осенью 1951 года предполагалось испытать с небольшим интервалом сразу оба разрабатываемых «изделия» — РДС-2 на Башне, как и РДС-1, а РДС-3 — после сброса с самолета-носителя Ту-4.
Работы хватало, но для Фишмана жизнь в режиме перегрузки давно стала нормой. А одно время необходимость полной отдачи делу оказалась для Давида Абрамовича даже благом, хотя и по принципу — не было бы счастья, да несчастье помогло.
Причина была в том, что его брак с Екатериной Алексеевной Феоктистовой окончательно разладился. Прибыв на «Объект» раньше мужа, она начала работать в газодинамическом отделе Василия Константиновича Боболева, где занималась проблемами фокусирующей системы заряда химического ВВ.