— Гуляли по городу, — ответил он и печально добавил. — У меня срезали кошелек.
Зигурд хмыкнул.
— И почему я не удивлен? Много пропало?
— Да черт с ними, с деньгами! — махнул рукой юноша. — Но там были документы и печать!
— Это плохо, — заметил хейдеронец. — И что будешь делать?
— Пойду завтра к Альберди, может, он чем поможет.
— Ну что ж, удачи.
На следующее утро Себастьян снова отправился во дворец, а Доминика осталась сидеть за столиком, закусывая лимонный чай апельсиновым пирогом. На лестнице раздались шаги, и в холле показался Зигурд. Последние два дня он завтракал внизу, видимо не желая встречаться с Себастьяном за одним столом.
Вот она — подходящая возможность для того, чтобы поговорить с ним и попросить его уйти! В горле Доминики пересохло, ладони предательски вспотели. Она поднялась из-за стола.
— Зигурд… — ее голос дрогнул.
Он подошел к ней и порывисто обнял, зарывшись носом в ее волосы.
— Моя девочка, — выдохнул он, — как же я по тебе соскучился!
Доминика прижалась к широкой груди и вдохнула его волнующий запах. Глаза невольно закрылись, и она утонула в его объятиях, превратившись в безвольную куклу. Ее желание порвать с ним внезапно начало таять как снег под весенним солнцем.
Зигурд отстранился от нее и погладил по щеке теплой ладонью.
— Скилик, через пару дней мне придется уйти из города, — произнес он, напряженно глядя ей в лицо.
В груди Доминики противно заныло, на глаза навернулись слезы. Но ведь несколько минут назад она сама собиралась просить его о том же?
— Почему? — еле слышно спросила она.
— После того, что случилось в Форталезе, ангалонцы боятся, что если Шульц нападет на Кастиллу, то хейды воткнут им нож в спину.
— А они и правда так сделают?
— Я не знаю. Возможно. Думаю, скоро начнутся облавы на хейдеронцев. Трактирщик уже косо на меня посматривает, — Зигурд немного помолчал, затем пристально взглянул ей в глаза. — Решай, идешь со мной, или останешься с ним!
Доминика резко вскинула голову. Ей казалось, что она еще вчера твердо решила остаться с кузеном, но сейчас она уже не была в этом так уверена. В объятиях Зигурда в ней вновь всколыхнулись то чувство, что она гнала от себя прочь, то, что она боялась назвать любовью…
Но разве может она бросить Себастьяна? Как решиться на то, чтобы оторвать кусок сердца? Сбросить с плеч целый пласт жизни? Отпустить поручень моста и спрыгнуть в бурлящий водоворот?
— Ты же знаешь… Я не могу его оставить, — с тяжелым вздохом сказала она.
Зигурд долго молчал, лишь его зрачки судорожно метались по ее лицу, словно стараясь запомнить и запечатлеть каждую его черточку. К горлу Доминики подступили рыдания, а губы предательски задрожали.