— Пожалуйста, не надо, — прошептала она.
— Почему? — спросил Себастьян и принялся покрывать ее шею легкими поцелуями.
Доминика использовала свой излюбленный аргумент:
— Потому что мы еще не женаты!
Себастьян замер, затем вдруг резко развернул ее к себе.
— И что с того? — с неожиданной злостью спросил он. — Я не виноват, что у меня украли документы! Сколько еще я должен терпеть?
Доминика не нашлась что ответить и удивленно посмотрела на него.
— Мы уже столько лет вместе! — с жаром продолжал Себастьян. — Неужели ты мне до сих пор не доверяешь? Я люблю тебя и женюсь сразу, как только смогу!
— Нет, пожалуйста…
Карие глаза юноши потемнели от гнева.
— Сколько можно меня мучить? Я мужчина, мне это нужно! — воскликнул он, схватил ее за вырез рубахи и рванул его на себя. Тонкая ткань угрожающе затрещала.
— Отпусти меня! — выкрикнула Доминика и изо всех сил залепила ему пощечину.
Себастьян резко отпрянул от нее, весь красный, тяжело дыша. Оплеуха отрезвила его. Он ошарашено уставился на невесту.
— Прости, любимая, не знаю, что на меня нашло, — виновато пробормотал он.
Доминика смотрела на него глазами полными слез. Себастьян обнял ее.
— Клянусь, я буду ждать сколько угодно. Прости меня!
Когда за ним захлопнулась дверь, Доминика упала на постель и зашлась в горьких рыданиях. Ей было невыносимо стыдно. Она тонула в этой лжи, вязла в липкой паутине предательства. Она не хотела обманывать Себастьяна, но была не в силах противиться страсти к Зигурду. Хейдеронец был нужен ей как воздух, она сходила по нему с ума. Но и бросить кузена она не могла, не имела права предать их многолетнюю дружбу, не могла осквернить память родителей, которые благословили их на брак.
Все это было выше ее сил, и единственное, что ей оставалось — лишь уткнуться носом в подушку и заливать ее горючими слезами.
* * *
Доминика и Себастьян стояли у коновязи «Синего Кубка», дожидаясь, пока Зигурд оседлает лошадей и погрузит на них сумки с пожитками. У входа в таверну располагался деревянный стол, за которым трапезничала пара обывателей, наслаждаясь прекрасным солнечным утром. Трактирщик с перекинутым через локоть полотенцем прислонился к дверному косяку и обменивался с посетителями свежими сплетнями.
До кузенов донесся отрывок их разговора.
— Слыхали? — спросил кабатчик. — Кончини-то нашли в канаве с перерезанным горлом!
— Что, правда? — удивились его собеседники.
— Ага, — позлорадствовал хозяин. — Допрыгался наш кузнечик!
— Хм… и поделом ему! — сказал один из посетителей.
— Он уже всех достал, — поддакнул второй.
Трактирщик наклонился к столу и заговорщицки понизил голос.