— Зачем тебе помогать тому, кого ты знать не знаешь?
— Но ты сам сказал, что теперь мы знакомы, — улыбнувшись, Тьяр взяла свою чашку и сделала глоток. — Хочешь, расскажу тебе о городе?
Саф кивнул, чуть заметно расслабившись.
Тьяр же продолжила:
— Здесь живут мягкие люди, которые не привыкли страдать, — она качнула головой. — Ты ещё увидишь сам, как тут красиво, как зелены парки, как разбивается солнце в брызгах фонтанов, как ночь опускается на крыши. Когда в сумерках зажгутся фонари, город покажется тебе сказочным. Но есть и главная достопримечательность, что затмевает собой все остальные красоты.
— И что же это?
— На набережной есть мост. Если встать на середине в полночь, можно оставить все горести и невзгоды реке. Быстрая вода унесёт их прочь.
— Как удобно, — хмыкнул он, однако Тьяр видела — он запомнил.
Вскоре Саф распрощался с Тьяр, и едва он покинул кафе, как душа города вновь утратила телесность. С напряжением город наблюдал за тем, как Саф, полный тоски и ненависти к самому себе бродит по улицам. Он нашёл мост и, увидев его, остался на набережной до заката.
Город ждал, надеясь, что сумеет очистить сердце Сафа от боли, сумеет принять его, согреть, и так станет на одного жителя больше.
В полночь Саф вышел на середину моста.
— Знаешь, город, — заговорил он. — Я понял твою уловку. Отбери мою боль — и с чем я останусь? Я лишусь себя. Ведь я — и есть моя боль.
— Но это же не так! — сказала вдруг Тьяр, выступая из тьмы. — Я вижу насквозь тебя, и твоя боль — не всё, что есть в тебе. Я же вижу…
— О, откуда тебе это знать?! — он качнул головой. — Откуда? Я давно уже сдался боли.
— Отдай её мне, и окажется, что я права, — покачала головой Тьяр. — Ну же, позволь мне помочь!
— Нет, никто не может помочь. Никто, — и внезапно он сорвался с места, помчался по улицам прочь, прочь, вон из города.
И город не смог его удержать, он ведь никогда не был клеткой.
* * *
Я замолчал, а Королева чаш хмыкнула, разворачиваясь ко мне.
— И всё?
— Да.
— Почему? — она поправила волосы. — Почему же он не смог поверить?
— Некоторые сдаются, — усмехнулся я.
— О, интересно, — она подошла ближе и взглянула мне в глаза. — Кажется, тебе нужно повременить с посылкой.
— Повременить?
— Да. Это совершенно точно не последняя сказка, — склонившись, она хищно сузила глаза. — Последняя сказка не может быть такой.
— Не может?
— Совершенно точно не может. В последней сказке никто не должен сдаваться.