Вспомнив обо всем этом, Саша повеселел и бодро зашагал по коридору. Ваня говорил, что с утра они будут репетировать, но, судя по рассказу Романа, репетиция не задалась. Однако и Вера, и Ваня обнаружились в репетиционном зале. Саша заглянул в приоткрытую дверь и помахал им рукой, но его не заметили. Ссора с Сундуковым, очевидно, не так уж сильно поколебала их душевное равновесие, потому что они мирно сидели за столом перед ноутбуком и о чем-то беседовали. Вера, в отличие от Вани, заметно похудела. Это хорошо, Сёме ее на руках носить… или Ване?
— Я даже думаю, тут можно прямо так и начать, — говорила Вера. — «Я сидела у окна…» Нет, как-то куце получается. Я сидела у окна…
— «И размышляла о тщете всего сущего», — предложил Ваня.
— И размышляла… «Я сидела у окна всю ночь, размышляя о том, что это, очевидно, было мое последнее выступление. Интриги режиссера…» Нет, не буду про режиссера. Много чести.
— Правильно. Черт с ним совсем.
— «А на следующий день все критики написали, что Лебединская в этой роли была великолепна…» Нет, как-то бесцветно. «Критики написали, что Лебединская продемонстрировала мировой класс…»
— «Критики написали, что Лебединская была создана для этой роли…»
— Нет, не то что-то.
— «Критики не нашли слов от восторга», — влез со своим предложением Саша, хотя его никто не спрашивал и даже самого его присутствия не замечали.
— А, Саша, — Вера наконец подняла на него глаза. — Как долетел?
И снова погрузилась в текст.
— А где Сёма?
— Шалит, — рассеянно отозвалась Вера.
— Что?
— Обрабатывает Антиноя.
— Что?.. Кого?..
— Да подожди, — отмахнулась Вера. — Мне надо сейчас эту главу отправить…
— Он тебя, кстати, хотел видеть, — встрепенулся Ваня, — с утра спрашивал.
— Сёма?
— Антиной.
Вера досадливо поморщилась.
— Сашенька, ты бы пошел, я не знаю… выпил бы кофе, а?
— Точно, — Ваня глянул на него виновато, — выпей пока кофе с котиками. Мы скоро придем.
— С какими ко…
Вера опустила очки на кончик носа и бросила на него взгляд, который в более чувствительной персоне прожег бы дырку. Но Саша лишь улыбнулся, аккуратно притворил дверь и пошел пить кофе.
В буфете было почти пусто — никаких котиков и никаких Антиноев. Зато там обнаружился Сёма. Он не шалил, никого не трогал, смирно сидел за столиком с Сундуковым, внимательно слушал и согласно кивал. Саша помедлил на пороге, разглядывая режиссера с некоторой опаской. Слишком живы были воспоминания о Великовском… Но ничто в Сундукове не внушало тревоги. От него веяло добропорядочной скукой и основательностью.
Сёма словно почувствовал спиной его взгляд и обернулся.