Сёма протянул руку из-за Ваниного плеча и отобрал у него пакетик с конфетами.
— Мы все тут настоящие, — сказал он твердо. — Даже я. А почему это происходит именно с тобой… Не знаю. Думаю, ты его интересуешь. Как относительно новое действующее лицо. Обо мне ему теперь все известно. Веру он знает давно. А про тебя узнал только накануне нашего последнего приключения.
— Я тоже новое лицо, — ревниво сказал Ваня. — Но со мной ничего такого не было.
— Было и с тобой в прошлый раз. Помнишь, когда ты обнаружил в трюме ту дьявольскую машину?
— Это не то. Там дело было в машине, она была реальной, она действительно творила всякую чертовщину. А у Саши это на ровном месте происходит. Хотя… может, он до меня еще не добрался. Может, у меня все впереди.
Ваня замолчал и наконец вслед за остальными сделался серьезным.
— М-да, неприятное ощущение, — Вера медленно обвела их взглядом. — На этот раз мы в неравном положении. Он знает о нас все, может следить за каждым нашим шагом и слышать каждое слово. Может обнаружить себя в любую секунду — если сам того пожелает. А мы даже не знаем, где его искать. И принял ли он вообще человеческий облик на этот раз.
— Вот насчет последнего мы можем быть уверены. Да, он снова обернулся человеком и он снова где-то рядом, — сказал Сёма. — Мы не можем спрятаться друг от друга по-настоящему, только на время отвести глаза. Я не знаю его нынешнего лица, но само его присутствие ощущаю.
Они переглянулись встревоженно. Вера покосилась на дверь. Ваня с опаской посмотрел на распахнутую раму, словно ожидал увидеть в оконном проеме гнусно улыбающуюся физиономию Великовского, и Саша с трудом подавил желание спрыгнуть с подоконника и отойти подальше.
— Нет-нет, — Сёма засмеялся, наблюдая за переполохом, который неожиданно произвели его слова. — Здесь мы в безопасности. Сюда ему не проникнуть. Есть места, где я совершенно бессилен, и есть места, где бессилен он. Но в остальном все действительно так, как говорит Вера. Он видит нас, а мы его — нет.
— И чего мы можем от него ожидать? — спросила Вера.
— Если он принял человеческий облик, то может он не так уж много. Он будет искать обходные пути и вряд ли станет действовать грубой силой.
— В прошлый раз он действовал вполне прямо и довольно грубо, — заметил Саша. — И зачем вообще ему превращаться в человека, если он при этом теряет часть своего могущества?
— Потому что так ему проще добраться до меня. Мы с ним должны находиться на одном уровне.
— Но зачем? Зачем ему ты? Ты ведь говорил, что тебя нельзя… он ничего не может с тобой сделать в конечном итоге.