Ваня дышал, но не отзывался на его слова, только в горле клокотало, будто он пытался что-то проглотить. Он смотрел не моргая, бессмысленно приоткрыв рот, из которого стекала струйка кровавой слюны, а потом замер и отяжелел. Так, нужен врач! Надо звонить в скорую. Стоп, нет, они не помогут, они даже не поймут, в чем дело. Сёма! Он их выручит, как в прошлый раз. Еще не поздно, не может быть поздно! Но его нет в театре, он вообще неизвестно где… Саша схватился за телефон, уронил его, подобрал и со второй попытки набрал номер. Нет связи. Слабый сигнал. Надо бежать наверх. Страшно оставить Ваню… он шевельнулся? Нет, это судорога. Саша поспешно подхватил его голову, чтобы не билась о бетонный пол.
За спиной у него громко хлопнула дверца машины. Саша вскочил на ноги, продолжая зачем-то держать телефон возле уха.
Из машины поодаль высунулась знакомая приземистая фигура. Тотоша! Бежит к нему, придерживаясь за столбы и другие машины, побелевшие губы прыгают и не слушаются.
— Тут связи вообще нет… Ты… в скорую звонишь? Надо наверх идти, тут никак. Или телефон повыше подними…
Саша вытянул руку вверх. Сигнала по-прежнему не было.
— Еще выше! Сейчас, дай я…
Тотоша тоже достал из кармана телефон, повертел головой и вдруг устремился к стене, где стояла оставленная рабочими стремянка.
— Нет. Черт. Ладно, сейчас…
Он неожиданно ловко перелез на высокий короб с огнетушителем у стены. Выше забираться было некуда, Тотоша уже почти задевал макушкой низкий потолок.
— Есть! Скорая — это как? Ноль три… или сто три…
— Нет! Стой, погоди. Звони Сёме. Я продиктую, набирай!
— Что? Зачем? Саш… ладно, ладно, я набираю! У меня он есть в контактах. Сейчас. Сейчас…
Ваня извивался, царапая одеревеневшими руками бетонный пол, ломая об него ногти.
— Алло? Алло! Сёма? Да, я… слушай, тут, короче…
— Пусть поет! — крикнул Саша.
— Что?.. Сёма, подожди…
— Пусть поет! Скажи, что нужна его помощь, пусть поет! Прямо в телефон!
— Саша говорит, чтобы ты пел, потому что нужна твоя помощь, потому что тут Ваня… Что? Он уже поет! Я громкую связь включу, да?
Тотоша, что-то бормоча, несколько раз ткнул пальцем в экран и вытянул руку с телефоном в их сторону. Но в этом не было нужды. Сёмин голос звучал не из телефона, он был у них в ушах. Сёма даже не пел, а словно читал заклинание.
Sois immobile, et vers la terre
Incline un genou suppliant.(17) Саша вслушивался, пытаясь унять дрожь в руках, и не мог уже разобрать — его ли это руки трясутся или Ваня конвульсивно вздрагивает.
Demeure ainsi, mais regarde les cieux,
Demeure ainsi, mais regarde les cieux…