– Им ничего другого не осталось.
Есть люди – люди мечты. Они достигают её своей жизнью, вызывая добрую зависть. Я не о Надежде – о Шлимане. Мы в Микенах, бронзовый век, второе тысячелетие до новой эры. На невысоком скалистом холме циклопические стены крепости, жилые помещения, усыпальницы, всё из камня. Гореть нечему. Строили «навсегда». Мы вспомнили, конечно, и другую «здешнюю» историю, самую древнюю историю о любви, рассказанную Гомером. Про небольшой мост из каменных глыб ещё того времени Ира добавила: «Это не куча камней, а арочная конструкция с распределённой нагрузкой на опоры; сейчас по сопромату изучают».
В гробнице Агамемнона наш турист рассуждает: «Людям проще было – не нужно обдумывать решения, их принимали боги. Нас учили другому, и я в Бога не верю».
Вместительный ресторан, без него никуда. Разноязычный галдёж. На его фоне не сразу уловил непривычное ощущение – слегка покачивает, а не с чего: вчерашний вечер, как у нас говорится, прошёл впустую. Большая люстра в центре тоже слегка покачивается, люстры по бокам, которые поменьше, – побойчей, в такт позвякивают подвесками. Под ногами начинает подрагивать пол. В зале лёгкая паника.
Немка отрывает от еды большого ребёнка и тащит на улицу, тот вопит, ну точно, сигнал трубы – отход! Туристы подчиняются, нестройными рядами, поглядывая на потолок и пригнувшись, покидают заведение. В дверях никто никого не пропускает. Метрдотель, при полном параде, встал в центр зала, голос не дрожит, в отличие от пола, пытается остановить: «Господа, не волнуйтесь, такое часто бывает, ничего страшного, сейчас закончится».
Люстры тем временем продолжают сильнее раскачиваться, пол трястись, бокалы звенеть, клиенты убегать. Мы, русские, сидим. Греки-официанты подтянулись к шефу. Переглядываются. Ждут. Ждём и мы… Что? Рухнет или нет? Убеждённость в статистику или надежда на «авось», вера у нас с ними одна. Кто-то из наших не надеется и выскакивает наружу. Атеист, который ни во что не верил, крестится. «Подожди, гром ещё не грянул», – напоминает ему пословицу Ира. А я смотрю по сторонам: бежать или можно куда спрятаться, если начнёт валиться? Сбоку широкая ниша в виде арки. Пересаживаю Иру на моё место – отсюда до неё ближе. Продолжаем сидеть. Может зря?
Тянутся долгие секунды. Какие они медленные, чёрт возьми, всегда торопились (действительно, чёрт к месту). Ира взглядом показывает на часы – проверяем теорию относительности. Хорошо, что бокалы пустые, а то бы упали. Попрыгали, попрыгали ещё, позвенели и успокоились, вместе с нами, оставшимися. Вышедшие и выскочившие, теперь наоборот – вначале выскочившие, с опаской вернулись, греки разошлись по рабочим местам. Мы первым делом разлили по стойким бокалам, подняли их, поднялись сами и выпили до дна. Доели и уехали раньше иностранцев. В автобусе радостное недовольство: «Говорили, что „дважды не бывает“». Ира выручает Надежду: