— Вот! — кивнула Полина Дмитриевна. — А нахера ты вообще их взрывал?
— Мы спрятанную казну искали.
— И как успехи?
Генерал смутился:
— Ну, вы же знаете, Полина Дмитриевна…
— Знаю, — согласилась бабушка. — Поэтому и говорю, что вы все обгадились.
— Кроме Вадика, — возразил Самарин. — Вадик у нас молодец.
— Это да, Вадик у нас молодец, — согласилась Полина Дмитриевна, а скромно сидевший Кукушкин гордо расправил плечи. — Он единственный, кто хоть чего-то сделал, несмотря на полную мудаковатость действий.
— А-а-а… — удивлённо протянул Вадим.
— А чего ты удивляешься? Утопил пару тысяч народу, да ещё человек пятьсот в панике насмерть затоптали.
— Так война же.
Полина Дмитриевна вздохнула и укоризненно покачала головой:
— Вадим, там были наши люди. Русские, по какому-то недоразумению именуемые литвинами. Ну и поляков около двух сотен, но хрен с ними. То есть, ты отправил на тот свет вполне профессиональную по средневековым меркам армию, которую можно было с успехом использовать в интересах Москвы.
— И всё равно не согласен, — возразил Кукушкин. — Вот дядя Андрей против тверичей ходил, а это в самом деле свои. Не литовцы какие-нибудь.
— Угу, — кивнула бабушка Поля. — И после гуманного и человеколюбивого вмешательства нашего многоуважаемого Андрея Михайловича в Твери сама собой образовалась натуральная гражданская война. Сторонники объединения с Москвой режут сторонников республики по новгородскому образцу и наоборот. В городе идут уличные бои, а потери обеих сторон доходят до тысячи человек.
— Это немного, — заметил Самарин.
— Для города с населением двадцать тысяч максимум?
— Ну-у-у…
— Не нукай! Ты ещё и любимую бабушку царя грохнул.
— Во-первых, это не я, — возразил Андрей Михайлович. — А во-вторых, оно случайно получилось. Дружественный огонь, так сказать. И вообще предлагаю забыть о существовании Софьи Витовтовны. Была когда-то такая, но пропала. Я даже подозреваю, что её в Чухломе по приказу Шемяки отравили.
— Посмотрим по обстоятельствам, — нехотя согласилась Полина Дмитриевна, и перевела взгляд на полковника. — Теперь по вашим действиям, Иван…
Полковник поёжился и смущённо произнёс:
— Да знаю я про свои ошибки, знаю.
— Значит, вы не безнадёжны, — улыбнулась Полина Дмитриевна. — Почти как я.
Спорить с помолодевшей бабушкой, выглядевшей лет на тридцать, никто не захотел. Не то, чтобы у неё не было недочётов, ошибок и недостатков, просто не стали портить праздничную атмосферу. А что, победа же. Чем не праздник?
И пусть Полина Дмитриевна ворчит… она же не со зла ворчит, а от природной женской глупости и непонимания мужского характера. Она хоть и умная, но всё равно дура!