— Хейли, послушай, что тебе говорят, — рыжий Лукас, мой лучший, мой самый близкий друг долгие годы, шагнул чуть вперед и встал рядом с магистром. — Мы, люди — возлюбленные дети Всевышнего, созданные по образу и подобию Его. Нам Он завещал править на земле: судить и решать, брать и давать, карать и миловать, и я от своего права не отступлюсь. Двести лет назад пришли сюда наши предки, чтобы найти новый дом…
— И нашли! Синедол — наш дом, Лукас. Разве не так? Разве лорд Кейн обижал когда своего сотника, разве я не был тебе братом?
— Все так, Хейли, ты друг мне и брат, но пройдет еще пять-десять лет — и ты станешь владыкой, ты получишь луга, леса и пашни, а я — лишь отцовский доспех, родовой герб да славу былых сражений. Ты приведешь хозяйку в замок, а я — дворовую девку на чужой сеновал, ты будешь гордиться сыновьями и любоваться дочками, а я буду смотреть на чужих детей и сожалеть о несбывшемся, так что ли? Нет, брат, этому не бывать! Тогда, давно, наши предки отвоевали у нечисти Синедол — и он стал домом Мейзов по праву силы, по праву вождей. Я не оспариваю твоего права, Хейли — ты его достоин. Но и я достоин большего, чем быть твоим верным псом до смерти или дряхлой старости. Я хочу свой дом, Хейли! Там, — он вскинул меч и клинком ткнул в лес у меня за спиной, — много земли, хватит и мне, и каждому из моих братьев-рыцарей Сегодня, сейчас у меня есть сила и право взять эту землю, и я ее возьму! Я, ты, наши братья — мы вместе — пойдем за болота, уничтожим тварей и возьмем свое!
Речь Лукаса, пламенная, страстная, так походила на мои собственные выступления перед отцом — те же мысли, те же слова, те же чувства. Но лишь теперь я начал понимать, что не божьей правды ищут Чистые клинки в Пуще, не свободы от страха перед ситами и даже не возмездия. Им нужна земля, нужны богатство, власть и влияние. Алчность ведет их. И сам я — такой же… отец мне говорил, но я не слушал. А теперь все, что у меня было — это те самые слова отца:
— Мы заключили мир. Наши отцы и деды, Лукас, наш король!..
Я с отчаянной надеждой посмотрел на отца Бартоломью, но он лишь качнул головой, и опять предал:
— Они, Хейли, но не ты! Для тебя все только начинается, — он возвысил голос, — Ты — законный правитель Синедола, Хранитель восточного рубежа. Твой вес в королевстве будет очень велик, а твое слово значимо!
Магистр оглянулся на своих рыцарей, и те охотно поддержали:
«Да!»
«Мы — с тобой, Хейли!»
«Ты — наш господин, мы готовы служить с радостью…»
Ах, вот, значит, как! Вы — со мной! Вы со мной, если я — с вами. Чистый клинок — новый владыка восточных земель, и главное — законный владыка. Мои предки завоевали этот край, они короновали первого монарха — почти равные ему. Никто не посмеет оспаривать мое право на Синедол, и, если отец мертв — не назовет мятежником. Хороший расчет, ничего не скажешь…