Судя по скорости передвижения, их должно быть мало. У нас все преимущества: время, позиция, численность, погода, мы легко могли бы поставить им шах и мат; но этого было недостаточно, чтобы успокоить мою ярость. Мы сыграем в их игру в нашем карликовом масштабе, устроим для них то регулярное сражение, которого они так хотят, и перебьем их всех. Я ворошил в памяти все полузабытые максимы из ортодоксальных учебников по военному делу, чтобы спародировать их на поле боя.
Это было подлостью, потому что, имея союзниками как арифметику, так и географию, мы должны были пощадить страдающий человеческий фактор, и делать сознательную насмешку из победы было жестоко. Мы могли победить, отказавшись от боя, перехитрив их, маневрируя нашим центром, как делали раз двадцать до и после того: но на этот раз во мне соединились дурное настроение и самоуверенность, чтобы я не довольствовался сознанием своей силы, но решил устроить ей публичную рекламу перед врагом и перед всеми остальными. Зейд, теперь убежденный, что линия обороны неудобна, охотно прислушался к голосу искусителя.
Для начала я предложил, чтобы Абдулла шел вперед с двумя орудиями Хочкиса, чтобы оценить силу и диспозицию врага. Затем мы обсудили, что сделать дальше; с толком, так как Зейд был спокойным и отважным бойцом, с темпераментом профессионального офицера. Мы увидели, как Абдулла взбирается по другому берегу. Перестрелка на время оживилась, а потом затихла вдали. Его приход подбодрил конников мотальга и жителей деревни, которые напали на турецкую кавалерию и погнали ее через первый хребет вдоль равнины в две мили шириной, и через следующий хребет, а за ним — к первой ступени великой низменности Хезы.
Позади нее располагалась основная часть турок, которые как раз снова выходили в путь после тяжелой ночи, когда они продрогли на своих местах. Они, как положено, вступили в бой, и Абдуллу сразу остановили. Мы слышали отдаленные раскаты пулеметов, нарастающие огромными взрывами, удары отрывочного артобстрела. Наши уши сообщали о происходящем так же, как это сделали бы глаза, и новости были отличные. Я хотел, чтобы Зейд сразу же вышел вперед с этими полномочиями, но в нем пробудилась осторожность, и он настаивал, чтобы мы подождали точного ответа от его авангарда, Абдуллы.
Это не было необходимо, согласно книгам, но они знали, что я не совсем солдат, и позволяли себе мешкать при исполнении моих советов, если они становились безапелляционными. Однако я воздержался и сам вышел на фронт, чтобы развенчать их решение. На пути я увидел, как моя охрана бросилась к вещам, выставленным на улицах, и нашла много интересного для себя. Я приказал им срочно собрать наших верблюдов и доставить автоматы Хочкиса на северный берег горловины.