Никита Романович уже давно был среди руководителей Боярской думы и государства в целом. И как руководитель, даже находясь далеко от Москвы, он знал обо всех происходящих в стране событиях.
А события были тревожными…
Столкновение меж близкими к государю людьми началось раньше, чем думал Никита Романович, со стороны наблюдавший за этой придворной возней. Он уже знал и о возвышении Годуновых, и о роли Афанасия Нагого в расследовании дела об измене. Слышал о казни боярина Умного-Колычева и князей Тулуповых. Утром, в день возвращения Никиты Романовича в Москву, казнили, как доложили, еще одних изменников, бывших опричников — князей Куракиных, Друцких, Бутурлиных…
А теперь еще стало известно о том, что государь желает отдать царский венец Симеону Бекбулатовичу. Царевич Иван же, как говорят, тоже имел отношение к заговору, и потому лишился права на престол. Господи, убереги его от погибели!
Старшие сыновья боярина, Федор и Александр, как обещались, встречали отца на въезде в город. Никита Романович невольно глядел, как Федор великолепно держится в седле, как ладно сидит на нем платье из дорогого сукна! По всей Москве старший сын боярина прослыл первым красавцем и щеголем, сколь баб, молодых и зрелых, вздыхают по нему! И ведь пользуется сим, окаянный! Жениться не желает вовсе, хотя давно пора!
Его конь, гарцуя, стал объезжать возок отца. Александр, хоть и стремившийся подражать старшему брату и в одежде, и жестах, блекнул подле него, даже сейчас остановился поодаль, скромной улыбкой встречая отца.
— Останови коня, в седле красоваться пред барышнями будешь! — строго молвил Никита Романович. — Садитесь оба в возок!
Отдав коней слугам, сыновья боярина сели к нему в возок, где наконец обнялись и расцеловались с отцом.
— Что слышно? — спросил сурово Никита Романович, хмуро глядя сыновьям в глаза.
— В Москве казни, — не сразу от легкой растерянности отвечал Федор, оглядывая осунувшийся лик отца с черными тенями под воспаленными от бессонницы глазами — давно он не видел отца таким суровым и смертельно уставшим. Помолчав, добавил: — Отец, приходил слуга от Протасия.
Замолк, ожидая ответа Никиты Романовича, но и тот молчал, слушал.
— Просил заступиться за него пред государем, — продолжил Федор и кратко рассказал отцу о том, как Протасий оказался в числе заговорщиков.
Боярин опустил глаза. Стало быть, вот, кто царевича Ивана подначивал к измене! Замарался Протасий! А теперь Иван под стражей, и одному Богу известно, чем все закончится для него! Лишь бы не плахой! За царевича и собирался заступиться боярин, за своего родного племянника, который когда-нибудь должен занять русский престол. А теперь еще и Протасий, коего он тоже бросить не мог!