Пепел державы (Иутин) - страница 94

Семь лет назад он женился на богатой вдове Марии Юрьевне Гольшанской. Дважды овдовев, княгиня сумела оставить за собой имущество и земли покойных мужей, на кои теперь зарились многие соседи. Прослышал о ней и князь Курбский и, заинтересовавшись ею (вернее, ее обширными владениями), он однажды познакомился с княгиней. Статная, с красивым, благородным лицом, она пленила Курбского, и он, обещая Марии Юрьевне любовь и защиту, добился ее руки.

Настоящей страстью был наполнен этот брак в первые годы. Княгиня, умевшая ухаживать за своей внешностью, опытная в пленении мужчин, разжигала в очерствевшем от вечной борьбы князе Курбском настоящий пожар, и он, по обыкновению, садясь днем за переводы духовных книг, со смущением и некоторым стыдом вспоминал минувшие ночи, проведенные с Гольшанской. Забываясь, они говорили о великой богатой династии, которым в наследство останутся обширные вотчины обоих родителей. Княгиня, поглощенная любовью, соглашалась со всем, кажется, позабыв своих уже взрослых детей, рожденных от первого брака (уж они-то как никто претендовали на наследство княгини).

Отношения их были наполнены и ссорами, и тогда в Курбском просыпался "московит", не привыкший, что женщины имеют какое-либо влияние в обществе или выражают недовольство своему мужу. Впрочем, эти нечастые ссоры оканчивались бурным примирением.

Так было раньше, теперь все иначе. Год назад Гольшанская наконец подписала завещание, по которому все земли княгини отойдут Курбскому в случае ее смерти (все же он сумел сломить ее!), чем обратила против себя и своего мужа всю свою многочисленную родню. Ее старшие сыновья, оставшиеся без наследства, волками глядевшие с тех пор на князя, смогли, видимо, переубедить свою мать, и княгиня, опомнившись, поздно осознала, что совершила ошибку.

Даже сейчас, с трудом удерживая в седле налитое свинцом от усталости тело, Курбский живо вспоминал их первую после этого ссору, после которой, как он считал, и закончилась их любовь. Гольшанская с горящими от гнева тазами, простоволосая, обхватив тонкими руками худые плечи, мерила шагами его покои и кричала:

— Ты обманул меня! Ты заставил подписать ту бумагу! Отдай ее мне! Ты не смеешь! Отдай!

— Все эти годы, — тяжело уставившись на нее, отвечал Курбский, сидя за своим письменным столом. — Я только и делал, что участвовал в стычках с твоими соседями и защищал твои земли! Я терял людей, за тебя лилась кровь моих слуг, и теперь я по одному твоему зову должен уничтожить завещание?

Князь лукавил, потери в войнах с соседями были крайне малы и случались редко, но ему надобно было всячески приукрасить свою великую деятельность.