Салкынай дотронулась губами до пальцев Батийны. От прикосновения холодных ее губ Батийну даже передернуло. Но обе женщины не показали своей обоюдной неприязни.
Не повышая голоса, Батийна заговорила твердым, не допускающим возражений тоном:
— Вы верховодите не одним аилом, — всем вашим знатным родом. Стоит только крикнуть вам «Айт!», как тут же и богатые и бедные забегают перед вами. Стоит крикнуть «Ойт!», и никто не посмеет перечить. Но не злоупотребляйте тем, что все вас боятся. Посылайте девушек и молодух учиться! Я хотела, чтоб бай дал обещание это исполнить. Сам. Но вы его заслонили, сказали за него. Ладно. Я не стала противиться, чтоб не дать пищу злым языком: «Дай, мол, женщине власть в руки, и она самого бога ни во что поставит». Так передайте своему баю, что я требую: женщину не приравнивать к скотине, которую сбывают за калым! Полученная свобода вернула нам человеческое достоинство! Отныне никто не посмеет оскорбить дочь бедняка. Настала пора учиться, учиться, чтобы восполнить то, чего нам не хватает…
Салкынай, то и дело кивая головой, лебезила:
— Ах… да исполнятся ваши желания, да исполнятся ваши желания…
Когда Батийна, сев на коня, немного отъехала, Салкынай хмуро посмотрела вслед ей и запричитала:
— Ишь, была служанкой у моего порога, а как заговорила! Даже потомки бека и те беспрекословно слушали ее наставления. Позор вам, мужчины, позор!
Все, кто говорил, что кобыла на скачке не возьмет приза, стояли перед Салкынай с опущенной головой.
Словно молодуха, Салкынай повела плечами, покачала бедрами, звякая серебряными украшениями на конце кос:
— Позор тебе, сын моего свекра, позор тебе! Попробуй теперь взять себе токол, если ты такой храбрый! Позор тебе, муж мой, бай мой, позор тебе…
Батийиа на сером иноходце сидела в седле свободно, прямо. «Вот диво, не бывшая ли это сноха Адыке, не дочь ли голодранца из рода саяков эта женщина-начальница?!» — восклицали старухи, удивляясь, но не осуждая Батийну. Другие рассуждали: «Кто знает, может, начальники в дальнейшем не ограничатся речами о равенстве женщин, а попросту выгонят с собраний всяких потомков бека. Виданное ли дело, чтобы комолая черпая корова валила на землю рогатого быка? Как бы там ни было, схватились между собой серый иноходец с вороным, уже бьются не на шутку добро и зло… Похоже, что несдобровать Адыке и ему подобным в этой схватке. Кажется, они уже выпустили поводья из рук».
Не успела Батийна уехать, как до Адыке дошел слух, что Манапбай, младший сын славного бека, взят под домашний арест и будет скоро сослан. Он был благодарен байбиче за то, что выручила его.