Сам Сперанский распорядился, чтобы Айганым в новом наряде появилась только в день приезда лица царской фамилии.
Но недаром говорят, что у народа пятьдесят ушей. Казахи всех шести сибирских округов узнали, как преобразилась в Омске Айганым. Судили вкривь и вкось, строили самые неправдоподобные догадки.
Одни утверждали:
— Сперанский и Айганым давно спелись. Вдова недолго тосковала. Вот губернатор и хочет ее показать разодетой.
Другие, напротив, передавали:
— Есть у некоторых народов обычай — высокому гостю предлагать в постель красивую женщину. Как бы наша Айганым не стала таким подарком.
В этих словах, в общем далеких от правды, были и ее зерна.
Сдержанному суховатому Сперанскому нравилась Айганым. В ней он впервые видел женщину востока — броскую, яркую, экзотическую. И вдобавок наделенную хитрым и гибким умом. Но если он впервые увидел такую женщину в Иртышской степи, то и высокий гость до сих пор не встречал ничего подобного. Пусть обратит внимание, пусть удивится. Может быть, и в юрту к ней зайдет. И отблагодарит генерал-губернатора за столь диковинное знакомство. Бог даст, все будет хорошо.
Долгожданный день приближался. Все высокие военные и административные чины Омска во главе со Сперанским встречали лицо царской фамилии, следовавшее по казачьей линии. Айганым среди них не было, хотя первоначально подумывали о том, чтобы взять ее в свиту. Сперанский решил, — интересней и неожиданней будет ее появление у белой юрты. Не было среди встречавших и султанов остальных казахских округов. Им предписано было ожидать знатную персону на берегу Иртыша в своем праздничном ауле. Церемониал разработали самый подробный. Старшим, ага-султанам, вменили в обязанность находиться в час прибытия судна у самого причала. Трое — по одну сторону сходней, трое — по другую. Требовалось стоять, низко склонив головы и скрестив руки на груди. Пожелает высокий гость заговорить, — отвечайте, приподняв голову. Не пожелает, самим — ни-ни! Что касается младших, кши-султанов, то им был поручен уход за гостями. Остальным казахам до начала праздничных состязаний и игр запрещалось даже показываться у юрт.
Как бывает почти всегда, получилось несколько иначе.
… Корабль в положенный срок причалил к мосткам. Ага-султаны заволновались, заметались, но все же успели выстроиться там, где им было указано. Но тут оглушительно заиграл военный оркестр, по мостку начали спускаться офицеры из свиты, и каждого можно было принять за лицо царской фамилии. Одни здоровались, оглядывали султанов, на ходу заговаривали с ними, другие проходили важно и молча. Медные трубы взвыли столь грозно, что ага-султаны прозевали высокого гостя.