Едва дослушав последние слова Ламбару, Имбата торопливо стал объяснять:
— Ты же сам сказал, что голландцы непохожи ни на англичан, ни на испанцев. Они пришли к нам с миром. И мы их так же должны встретить. Ведь ты знаешь, что на добро надо отвечать добром. Вот я и предложил в знак того, что мы принимаем их дружбу, построить им дом. Разве для Веллингтона мы стали бы делать такое?
Разговор опять смолк. Долго все были заняты едой.
Наконец раздался голос Гапипо:
— Когда начнем работать?
— Сегодня, — коротко бросил Имбата.
— Что тянуть-то, сейчас и начнем, — послышалось с разных сторон. Все были согласны немедля приступить к работе.
— Только сперва, конечно, надо покончить с едой, — улыбнулся хозяин дома. — Давайте-ка, друзья, подналяжем.
— Ну, об этом нас просить нечего, — ответил Маруко, сидевший в стороне и до сих пор не сказавший ни слова. — Да, Имбата, я тут не вижу одного человека, который должен быть сегодня с нами.
— О ком это ты, Маруко? — спросил Имбата. — Если кто и не пришел ко мне — не моя вина. Ты же знаешь, я рад принять всякого, кто заглянет ко мне.
— Впрочем, он и не мог прийти. Его нет больше в кампунге, — продолжал Маруко.
— Кого нет?
— Шурина твоего, Свамина.
Имбата растерянно замолчал.
— И верно, — подхватил Амбало. — Где же Свамин?
— Он ушел из дому, — выдавил из себя староста.
— Ушел? Куда?
— Откуда мне знать. Ухожу, говорит, из дому, совсем, а куда — не сказал.
— Я его встретил сегодня утром, — проговорил Маруко, — он шел с дочкой по северной дороге.
— Что это он вдруг вздумал покинуть кампунг? — удивился Гапипо. — Если брат твоей жены уходит из твоего дома — это нарушение адата[10]. Почему ты, Имбата, не остановил его?
— Как же его остановишь, если ему вдруг захотелось пожить в другом месте.
— Вот уж чего никто не ожидал! — покачал головой Амбало.
— Конечно, старый обычай требует, чтобы мы жили вместе, в одном доме. Но Свамин уперся на своем. Хочу, говорит, пожить в других местах. Что я мог с ним поделать! Разве бы я сам когда-нибудь нарушил адат?
На минуту вновь воцарилось молчание.
— Ну что ж, так, значит, тому и быть, — промолвил после недолгого раздумья Ламбару.
— Свамин просил меня поговорить с тобой, — сообщил Маруко, обращаясь к старосте.
О чем? — спросил Имбата.
— Это я одному тебе могу сказать.
— Ну что там еще, говори. У меня от друзей секретов нет.
— То, что я должен тебе передать, касается только тебя и Свамина. Так что уж лучше я расскажу тебе об этом, когда все уйдут.
— Э-ге, слышите, друзья? — воскликнул Ламбару. — У Маруко завелись секреты! Ладно уж, пусть остаются одни. Да нам тут и делать больше нечего. Наелись досыта, поговорили в свое удовольствие, теперь можно и поработать.