Юный султан явно помнил вчерашнюю беседу, потому что его взгляд загорелся гневом, ноздри шевельнулись, как у рассерженного быка, а затем правая рука поднялась и наотмашь ударила коленопреклонённого Балта-оглы с такой силой, что тот упал на землю. Из-под края белой повязки, прикрывавшей глаз, показалась свежая кровь.
— Ах ты, пёс! — закричал Мехмед, кинулся к начальнику флота и начал пинать ногами; свита Балта-оглы в страхе повскакивала с колен и отшатнулась. — Наглый пёс! — продолжал кричать Мехмед. — Сколько раз я должен прощать тебя, а? В прошлый раз когда ты просил у меня прощения, то клялся, что поражений больше не будет! И что я вижу, а? Наглый лживый пёс! Какое у тебя оправдание в этот раз?
Балта-оглы ничего не отвечал. Лишь стремился сжаться в комок и прикрывал ладонями повязку на глазу, чтобы острый, чуть загнутый мысок султанского сапога при очередном ударе не попал по самому больному месту.
— Дайте мне палку! — крикнул Мехмед, на мгновение остановившись и оглядев присутствующих мутным от гнева взором.
Один из младших приближённых Балта-оглы подал султану палку, которую носил заткнутой за пояс. Очевидно, привык гонять ею матросов, когда те были недостаточно расторопны.
— Вот так наказывают псов! — Мехмед принялся бить начальника флота палкой по спине, по голове и по чему придётся. — Вот так их наказывают! Будь ты достойным слугой, я бы отрубил тебе голову, но ты не заслуживаешь такой почётной казни. Вот чего ты заслуживаешь! И с этого мгновения ты больше не начальник флота. Я лишаю тебя этой должности. — Град ударов наконец остановился. — А что с тобой делать, решу позже.
Султан с палкой в руке снова воззрился на недавних подчинённых Балта-оглы. Под взглядом Мехмеда они тут же рухнули на колени и на этот раз трепетали от страха. В воздухе повисло тягостное напряжение. Даже всадники самого Мехмеда, которые ни в чём не были виноваты, чувствовали себя неуютно, но Шехабедцин-паша, наблюдавший эту сцену, внутренне ликовал: «Прекрасно. Прекрасно».
Мехмед легонько ткнул палкой в плечо одного из старших начальников султанского флота:
— Главным начальником вместо Балта-оглы будешь ты. — Он повысил голос. — А теперь все запомните слова своего повелителя: если мой флот не может войти в залив к румам по воде, то войдёт по суше!
Это были очень странные слова, и все удивились, но Шехабеддин-паша начал смутно догадываться о замыслах Мехмеда, вспомнив свои вчерашние рассуждения о том, что хорошо было бы поставить перед людьми грандиозную задачу, сопоставимую со строительством крепости, «перерезающей горло»: «Мой повелитель не будет строить новую крепость, но затеял что-то не менее великое».