На фоне было слышно, как Сливной кому-то ответил:
— Да… Хорошо. Минут через пять…
Сергей переложил смартфон в другую руку. Мысли лихорадочно метались в разгоряченной голове, но одна опережала остальные. Марина погибнет! — пульсировало в висках. Марина погибнет!
— Алло… — сказал Сливной.
— Да, Витя…
— Я не хочу тебя расстраивать, Серега, но горькая правда лучше сладкой лжи.
— Какие шансы у Марины? — прямо спросил Сергей.
Сливной помедлил, а потом, взвешивая каждое слово, проговорил:
— На сегодняшний день летальность вируса составляет шестьдесят пять процентов. Это прогресс. Не могу знать, с чем он связан. В самом начале пандемии смертность достигала девяноста процентов. Возраст и состояние здоровья заболевших людей не имеют принципиального значения. Поэтому иммуномодуляторы, которые мы успешно применяем для лечение вируса гепатита С или ВИЧ и даже простого гриппа, приносят больше вреда, чем пользы.
— Понятно, — спокойно ответил Сергей. В голове царила бездумная тишина. Как в могильном склепе. Тот худой парень из его сна был узником концлагеря, возможно, одним из тех несчастных людей, на ком люди в накрахмаленных белых халатах испытывали различные способы умерщвления людей, совершая убийства с феноменальной немецкой пунктуальностью в стерильных камерах с такими же кристально-белыми стенами и потолками.
— Ты сам-то как себя чувствуешь? — спросил Сливной.
— Как кошка! — невесело усмехнулся Сергей. — Говорят, у кошки девять жизней. Вот, я свои расходую.
— Зная тебя, братишка, могу предположить, что свои жизни ты уже израсходовал. Живешь в кредит.
Сливной не торопился завершить разговор, хотя вроде бы и обсуждать было больше нечего. Кто-то говорил ему на фоне беседы, словно большая муха жужжала, врач отвечал лаконично. В комнате зашлась рваным кашлем Марина.
— Спасибо, Слива! — сказал Авдеев. — В больницу я Марину не повезу. Буду поить водой, кормить аспирином и молиться.
В настоящий момент мысль об обращении к Богу была ему отвратительна.
— Подожди! — сказал Сливной.
Авдеев догадался, что врач приложил ладонь к микрофону смартфона, звуки его голоса стали приглушенными. Марина опять закашлялась, тихо застонала. Продолжая держать трубку наготове, Сергей прошел в комнату. Девушка разметалась по постели, на лбу проступили крупные горошины пота, она шептала что-то бессвязное, мечась в бреду. Сергей не стал заморачиваться с градусником, от дочери исходили волны жара. Он разломил блистер, достал две таблетки аспирина, вложил в полуоткрытый рот.
— Что там… — бормотала девушка. — Кто здесь?!