Фаворские. Жизнь семьи университетского профессора. 1890-1953. Воспоминания (Фаворская) - страница 523

На одном из первых заседаний совета факультета, в который меня ввели как доктора, декан факультета Арон Соломонович Броун[530], предложил мне быть оппонентом по этой диссертации, двумя другими оппонентами были проф. Г. В. Пигулевский и М. М. Слободкина. А. С. Броун был назначен деканом незадолго до войны, в то время директором НИХИ был И. И. Жуков, после войны директором стал В. М. Вдовенко[531]. Я не считала возможным отказываться от первой предложенной мне диссертации. Я еще не давала отзыва ни на одну диссертацию, и начать сразу с докторской было, конечно, нелегко. Я взяла ее в больницу и постепенно изучала. Мне приходилось очень мало времени быть дома, я проводила его с Машей и Олиными детьми, все они радовались, когда я приходила домой. Помню, Игорь увидал, как я шла из передней, стал прыгать и кричать: «Кто идет! Кто идет!». Раз как-то навестили Алексея Евграфовича все дети вместе с Олей. Алексей Евграфович был рад их видеть, а они, еще глупенькие, бегали по коридору, раскатываясь по плиточному полу.

Хотя здоровье Алексея Евграфовича не улучшалось, находилось все в одном и том же положении, надо было думать о том, чтобы иметь возможность вывезти его на свежий воздух летом и вывезти из Ленинграда детей, поэтому мы воспользовались предложением властей об аренде дачи на Карельском перешейке. Написали от имени Алексея Евграфовича соответствующее заявление, я отвезла его в Смольный. Съездила потом за ответом и получила соответствующую бумагу в дачный трест. Теперь надо было ехать в Териоки и выбирать дачу. Решено было, что поедем мы с Олей. Поезд туда ходил только один — вечером, а оттуда — утром. Нам сказали, что в Териоках есть гостиница дачного треста, где можно будет переночевать. Мы взяли с собой кое-какой еды и отправились.

Был конец апреля, ночи были безлунные, поезд прибыл в Териоки около двадцати трех часов, вышли мы из вагона в полную темноту. Вокзал был разрушен, освещения никакого. В гостиницу нам надо было идти по улице Ленина до церкви, а потом свернуть налево. Вышедшие вместе с нами пассажиры сказали нам, что ул. Ленина идет от самого вокзала. Вот мы и направились по ней, дошли до церкви, повернули налево. Далеко ли идти — неизвестно, спросить не у кого, дома все окружены садами, расположены в глубине, далеко от дороги. Местами на дороге был еще снег, в канавах журчала вода. Когда не знаешь, далеко ли идти, дорога кажется бесконечной. Наконец слева от дороги мы увидели дом с освещенными окнами, понадеялись, что это и есть желанная гостиница. Но оказалось, что надо еще немного пройти вперед, а затем повернуть направо и пройти по еловой аллее, там мы увидели гостиницу. В еловой аллее было еще темнее, чем на большой дороге, мы брели чуть не ощупью. Наконец перед нами полянка, на ней домик, в нем свет! Был уже первый час, но в гостинице еще не спали, дали нам комнату с двумя кроватями и вручили керосиновую лампу. После того холода и мрака, в котором мы брели так долго, так приятно было очутиться в тепле и смотреть на целый ряд обычных семилинейных керосиновых ламп, стоявших на столе в передней. Усталые и озябшие, мы сразу же легли, быстро согрелись и уснули.