Несколько ночей Амадео провел за бесплодными размышлениями. Ответ так и не всплывал на поверхность, а глубже он нырнуть не мог. Он думал, что узнал Ксавьера, но, как выяснилось, в тихом омуте водились не просто черти, а сам дьявол.
Стремясь отвлечься от мрачных мыслей, Амадео стал завсегдатаем местной библиотеки, которая представляла собой квадратную комнату десять на десять метров. Низкие стеллажи с книгами тянулись вдоль стен, посередине же стояли шесть столов, за которыми заключенные писали письма на волю под строгим присмотром охраны — обыкновенные ручки и карандаши считались опасным оружием в руках сидевших здесь убийц. Читали книги лишь единицы, остальные предпочитали проводить время в тренажерном зале или на спортивной площадке в тюремном дворе. Кто-то устраивался работать либо в прачечную, либо в столовую, но большинство просто слонялось без дела.
За главного был плотный лысый мужчина, которому недавно исполнилось шестьдесят, и он отмотал большую часть срока за убийство жены и ее сестры. "Стервы вечно меня шпыняли", — однажды объяснил он Амадео, хотя тот не спрашивал. Годфрид, так звали библиотекаря, любил поговорить. В библиотеку мало кто захаживал, и ему попросту было скучно.
— Я уже стар, недолго протяну еще в этой богом забытой клетушке, — сказал он. — А ты, я вижу, книгами интересуешься, для тебя они не просто подставка для кружки, — он с кислой миной продемонстрировал круглое пятно на мягком переплете одной из книг Стивена Кинга. — Переходи ко мне, будешь следить за хозяйством. Все одно платят, хоть и немного. Большинству тут деньги не нужны, молодняк считает, что выйдет и заработает себе на хлеб без особого труда. Только знаешь что? — он заговорщически наклонился к Амадео, будто собирался доверить самую большую тайну в мире. — Никому мы там, на воле, не нужны. Никто не возьмет на работу убийцу, а все эти социальные программы — чушь собачья. Почему, ты думаешь, люди, выбравшиеся отсюда, так часто попадают в тюрьму снова? — он начал загибать крючковатые пальцы. — Тут кормят, дают койку, гуляешь по двору в свое удовольствие, главное не рыпаться. Чем не жизнь? А снаружи надо бороться за выживание каждый божий день, и неизвестно, удастся ли набить брюхо, или сдохнешь голодной смертью. Эх, молодежь, — он сокрушенно покачал головой.
Так Амадео стал помощником библиотекаря. Помогал рассортировывать прибывающую прессу, выдавал книги немногим желающим читать, вел формуляры под пристальным надзором охраны, считающей, что кого-то можно убить толстой, постоянно размазывающей пасту ручкой. Старик Годфрид нарадоваться не мог — сам он давно забросил ведение каких-либо документов, так как почти ослеп и носил очки с такими толстыми линзами, что они нередко выпадали из тонкой оправы. А Амадео был рад, что не приходилось больше бездельничать.