– О чем вы?
– Она ассистировала мужу, – пояснил патологоанатом. – Первая женщина-хирург в стране! Шутка ли. На их совместные операции сбегались толпы народу, как на цирковые представления. И вот чем кончилось. Нельзя насиловать природу! Женщины по сути своей неспособны освоить столь трудную и страшную профессию. Неудивительно, что бедняжка рехнулась. Не женского ума это дело.
– Мне думается, она рехнулась потому, что в эдмурском крушении погибла ее единственная дочь, – сказал Бреннон. – А не потому, что муж научил ее хирургическим фокусам. Сами же говорили, что шьет она отменно.
Кеннеди посопел и буркнул:
– Но я бы не советовал вам теперь к ней обращаться.
– Хорошо, а что с ней делать? Какая-нибудь операция на мозге может ее обезвредить?
– Обезвредить? О чем вы? Боже мой, вы верите в эту чушь насчет того, что она – ведьма и силой воли принуждала людей ей служить?!
– Она не ведьма, – отозвался комиссар. – Видели бы вы ведьму – в жизни бы не спутали.
– Ох, – вздохнул старичок. – Не буду спорить. В глубине души вы все еще суеверный крестьянин. Но попробуйте дать ей успокоительные. Они расслабляют и погружают в полусонное состояние. Некоторые ученые психиатры считают, что это облегчает давление, которое испытывает психика больного.
– Угу, – с мрачным скептицизмом сказал Натан.
– Сэр! – гулко раздалось в коридоре, комиссар с некоторой радостью узнал голос ведьмы. – Сэр, вы тут?
– Здесь! – обозначился Бреннон, и Джен вбежала в морг.
– Смотрите, что я у нее нашел, – без предисловий заявила девушка и выложила на стол бархатную синюю коробку.
Бреннон открыл и напряженно подобрался. Внутри лежали стеклянные шары золотистого цвета, шесть штук, почти точь-в-точь как те, в которые заточал души Джейсон Мур – Душитель. Разве что поменьше.
– Они пусты, – сказала Джен. – Но полностью готовы. Лонгсдейл уже нашел подходящий ритуал.
– Молодые люди! – возвысил голос представитель науки. – Если вы продолжите обсуждение этой ереси в моем морге, то я воспользуюсь скальпелем и пилой!
Ведьма ехидно оскалилась. Бреннон захлопнул шкатулку.
– Ладно, последний вопрос, и мы уйдем, – примирительно произнес он. – Вы помните про массовые вспышки чумы в последнее время? Тысяч на десять жертв?
Патологоанатом задумчиво прикусил цепочку пенсне.
– Я помню вспышку в имперском Дартсворте. Она унесла две тысячи жизней, и было это в восемьсот тридцать первом. Но десять… где это случилось?
– Не знаю, – вздохнул Натан. – Потому и спрашиваю.
– Могу поинтересоваться у коллег на медицинском факультете.
– Буду благодарен. Идем, – кивнул комиссар ерзающей от нетерпения ведьме.