– А я-то, конечно, должен. – Комиссар зашагал к департаменту. Пироман пошел рядом.
– Грейс и Мур получили бы то же самое, – не поднимая глаз от дороги, сказал он. – Только не за то преступление, которое совершили.
– Вы сожгли их заживо. Одного практически скормили ифриту. Вы вообще в своем уме?
– Бедные ягнятки, – фыркнул пироман. Бреннон сжал зубы и как мог ускорил шаг в вязкой каше из снега.
– О, не говорите, что не думаете, чего заслуживали эти двое, – вкрадчиво прошелестел чародей. – Уж точно не быстрой смерти на виселице.
– Еще скажите, что безболезненной.
– Да, по сравнению с тем, что они сделали, – безболезненной и легкой, – отрезал пироман. На его лице появилось угрюмое ожесточенное выражение.
– Это не повод считать себя карающей рукой закона, – сказал комиссар.
– Закона возмездия, по которому жили ваши и мои предки, – резко ответил пироман. – Кара соразмерна преступлению, за которое их не осудит ни один из ваших идиотских судов.
– Даже если и так, – помолчав, произнес Бреннон, – им хватило бы на смертный приговор и без ифрита.
– Без ифрита? – повторил чародей, и его глаза вдруг яростно вспыхнули: – Без ифрита?! И сколько же, по-вашему, всего таких грейсов и муров? А?! Двое? Трое? Черта с два!
Комиссар изумленно уставился на него, а пироман внезапно схватил его за плечо и прошипел:
– Сотни! Тысячи! И почти все действуют безнаказанно! Кто их сможет поймать? Кто поверит, на что они способны? Вы, собирая улики для этого вашего суда, вы написали в своем отчете о душах в полу храма, о портале, об ифрите, о том, сколько голодных тварей вы увидели всего в одну тонкую щель?!
– Уймитесь, – тихо сказал Бреннон и сжал худое запястье пиромана, пытаясь оторвать от себя его руку. Но хватка оказалась цепкой, как у дикого кота. Собеседник смотрел в лицо комиссару широко раскрытыми, горящими глазами, и Натан чувствовал кипящий в этом человеке гнев, который сдерживали так долго, что он причинял боль.
– Не говорите, – чуть слышно прошептал пироман, – что вы об этом не задумывались.
Он выпустил Бреннона и отступил, глядя исподлобья, досадуя на свою вспышку. Дыхание у него сбилось, на скулах полосами выступил румянец.
«Фанатик», – подумал комиссар. На них уже оглядывались, и Натан снова направился к департаменту. Пироман пошел следом.
– Ну, если и задумываюсь, – буркнул комиссар, удивляясь, чего этот не отстает, – то что? Вы, что ли, себя считаете великим истребителем?
– Нет, – с нервной усмешкой отвечал пироман, – меня одного мало.
– А чего ж вы тогда к Муру так лезли?
– Я ошибся и хотел исправить ошибку.