— Все это очень интересно, но какое отношение имеют нынешние последователи тамплиеров к гибели моего мужа? — с недоверием спросила Валерия.
Савар усмехнулся:
— Самое прямое, мадам, прошу вас дослушать меня. В нашей стране добрый король Анри всегда был популярен, по поводу того, кто действительно подготовил заговор с целью его убийства, существует не меньше версий, чем по поводу убийства президента Кеннеди. Кого только не обвиняли в нем — и королеву Марию Медичи, и герцога д’Эпернона, и иезуитов, и агентов Филиппа III Испанского, мечтающего занять еще и французский трон. А теперь расскажу о том, что я нашел в электронной переписке вашего супруга с неким господин Нуаром, членом сетевого Клуба Кельтской старины. Имя, разумеется, вымышленное, это просто ник. Итак, на своем сайте, посвященном кельтской тематике, Павел Горелов в конце августа разместил сенсационное сообщение. Дело в том, что во время своей поездки в Эдинбург он приобрел в антикварном салоне афишу театра «Глобус» из архива семьи лорда Грэма, датированную началом семнадцатого века. Интересный артефакт, но не более того. Однако в кабинете господина Горелова с афишей, лежавшей на его столе и подверженной в течение длительного времени воздействию солнечного света, произошла неожиданная метаморфоза. От интенсивного нагревания на солнце (а ваш Южноград не Шотландия, сильная жара здесь стоит с мая по октябрь) на обратной, чистой изначально стороне афиши, появился слабо видимый текст письма 1610 года на французском языке, подписанного смиренным братом ордена тамплиеров Шарлем, он же лорд Карл Грэм, и адресованного действующему в то время тайно в Испании Великому магистру. В своем послании, используя тайнопись, скрывающую текст вскоре после написания, Грэм сообщал, что выполнил возложенное на него поручение и сумел внушить фанатику Равальяку, пользуясь древними методами гипноза, идею покушения на короля Генриха, родственника по одной из побочных линий Филиппа Красивого, проклятого со всеми его потомками гроссмейстером ордена Жаком де Моле перед мучительной смертью на костре. Полагаю, что зашифрованное таким образом послание, которое можно было прочитать, лишь подержав над огнем, так и не оказалось отправлено с надежным курьером могущественному адресату по причине внезапной смерти автора, например от сердечного приступа, ведь Грэм рисковал быть подвергнут четвертованию, если бы его задержали во Франции, разоблачив как вдохновителя и подстрекателя Равальяка. Афиша, носитель послания, заняла свое место в архиве на несколько столетий, пока не оказалась в букинистическом отделе антикварного магазина в Эдинбурге. Господин Горелов, переведя появившийся текст с помощью интернет-словаря, сразу же понял, каким уникальным документом он обладает. Он не поместил содержание письма на сайте, но намекнул о его существовании и обстоятельствах приобретения, а получив после этого запрос Нуара, сообщил тому подробности. Загадочный господин Нуар, а под этим именем скрывался кто-то из нынешних братьев, изъявил желание за солидное вознаграждение купить письмо, написанное невидимыми чернилами, проявившимися под действием тепла, но при условии, что нынешний владелец никогда и нигде не опубликует этот текст. Ведь такая публикация опровергала бы официально принятое объяснение действий Франсуа Равальяка как фанатика-одиночки и подтверждала, что орден существовал и в семнадцатом веке, и, вполне вероятно, существует в двадцать первом, объединяя влиятельных людей со скрытыми от общества возможностями и целями. Этого современные рыцари Храма допустить никак не могли. Однако Горелов ответил Нуару, что хочет написать о своем случайном открытии статью в журнал «Вестник истории» и что не нуждается в деньгах. И тем самым подписал себе смертный приговор. В Южноград направился Легионер с паспортом канадского гражданина Нормана Джексона и сначала успешно выполнил первую часть своего задания, то есть лишил жизни Павла Горелова.