Приговор без обжалования (Волков) - страница 73

Министр кивнул и добавил:

— Полагаю, что вам следует вылететь в Россию для участия в поимке Легионера. Я постараюсь получить на это согласие русских.

— Я готов, — коротко ответил комиссар.

…Через сутки он уже прибыл в Шереметьево, где в зале прилета встречающий его молодой шатен в штатском представился на хорошем английском:

— Капитан Астафьев из Главного управления уголовного розыска МВД Российской Федерации. Мне поручено оказывать вам содействие в выполнении вашей миссии, господин комиссар. Сперва мы поедем в гостиницу, где уже забронирован номер, а по дороге я расскажу о предварительных результатах уже начатой работы по запросу вашего министра.

Парижанин услышал от москвича не слишком оптимистичные новости. Норман Джексон после прохождения паспортного контроля отбыл из аэропорта, но ни в одной из гостиниц Москвы не останавливался; билетов на самолет или поезд для дальнейшего путешествия в другие города России и ближнего зарубежья не приобретал. Разумеется, разыскиваемый мог остановиться в частном доме или в квартире, выехать на такси в какой-нибудь населенный пункт Подмосковья или одной из ближайших областей, использовать другие документы. Его объявили в федеральный розыск, который пока что результатов не дал. Никакой информации о планах Легионера после прилета Савар Астафьеву сообщить не мог.

— Я выяснил, что рядом с Норманом Джексоном в самолете находился гражданин Российской Федерации, житель столицы Денис Николаевич Щербаков, и уже созвонился с ним. Щербаков готов встретиться с нами сегодня вечером, он постоянно проживает в Тушино, это район на северо-западе Москвы. Возможно, удастся узнать что-нибудь важное.

— Верное решение, господин Астафьев, — одобрительно сказал Савар, — я не думаю, что разыскиваемый нами человек разговорчив, но, возможно, он и пообщался с соседом.

— Вы давно ищете этого Легионера? — поинтересовался капитан.

Савар усмехнулся:

— Больше года. Но я почему-то думаю, что мы его возьмем с вашей помощью в самое ближайшее время.

В последние месяцы предчувствие скорой смерти стало преследовать Генриха IV днем и ночью, в холод и в жару, в Лувре и в провинции — всегда и повсюду. Слишком много было у него врагов, а вот друзей поубавилось — одни пали в бою, другие состарились и покинули Париж, третьи не смогли простить королю переход в католичество.

В Лионском соборе его хотел поразить, метнув острый нож, некий солдат Пьер Барриер, по кличке Ла Барр, действующий не без ведома первой жены монарха Маргариты Французской. Короля спас верный шут Шико, гасконский дворянин Антуан д’Англерей, но вскоре после этого он погиб. В декабре 1594 года в Лувр проник сын суконщика Жан Шатель, воспитанник иезуитов, ранивший Генриха ударом в лицо. Барриера и Шателя казнили, иезуитов сначала изгнали из страны решением парламента, а потом Генрих позволил им вернуться, объяснив это герцогу де Сюлли тем, что бороться с ними бесполезно, они повсюду, их не одолеть.