— Спокойно, — усмехнулся, мерцая в темноте глазами. — Наверное, третий курс к зачету готовится. У них как раз завтра.
Моргнула. Перевела дыхание. Осознала, что идем мимо общежитий, просто с другой стороны.
— Чары отрабатывают? — предположила осторожно, а заодно удивилась, что не вижу привычных бликов.
— Неа, удачу приманивают, — по-мальчишески открыто улыбнулся Сапфир.
Сердиться подолгу он не умел, что мне в нем и нравилось.
Кроме всего прочего.
Над головой распахнулось окно. При этом, судя по грохоту, что-то сшибли с подоконника. Кто-то взвыл. В темное небо ударил фонтан из искр.
— Ну?!
— Не уверен, что получилось…
— Бедную удачу так можно разве что сжечь, — достаточно громко, чтобы его и сверху услышали, заметил Сапфир. — Или напугать, что улетит подальше.
В окне зашуршали, поднимая то, что попадало.
— Мрак, кто-то видел!
— Вот почему ничего не вышло!
— Попробуем еще позже.
Окно с грохотом закрылось.
Но, кажется, открылось соседнее. Тихонечко.
— Пошли отсюда, пока нас не поджарили, — прошептал Сапфир, и путь до конца общежития мы пробежали, взявшись за руки. — А то не хочется ночевать на работе, распределяя наказания для этих талантов.
Замедлились в безопасном месте.
Я более-менее отдышалась.
— Ты тоже так делал, когда учился? — не удержалась от вопроса я.
— У нас иначе ловили удачу. — Его улыбка опять сделалась мальчишеской, и взгляд… совсем другим.
— Как?
— Надо было проникнуть в кабинет ректора-основателя и выкрасть ленту его дочери. Дело осложнялось тем, что он сам живет прямо в Академии, и его покои примыкают к кабинету. И да, еще там вредный призрак той самой дочери водится, — вдохновенно принялся рассказывать Сапфир. — Мы перед каждым экзаменом честно пытались. Кхм. Я. Пытался. А потом до утра отрабатывал наказание. Не знаю, как умудрился не вылететь из Академии, потому что, насколько помню, ни к одному экзамену нормально не готовился. И даже в самом страшном сне не мог представить, что однажды стану преподавателем.
Оговорку я заметила, но не рискнула в это лезть. Наверное, они с братом были близки. Настолько, что Арману до сих пор трудно воспринимать себя в единственном экземпляре.
Что же там случилось?
Почему Арман даже в таких вот приятных воспоминаниях избегает упоминать о втором?
И… хочу ли я на самом деле это знать?
— А что надо было делать с лентой? — спросила, больше чтобы себя отвлечь, ну и из любопытства тоже.
— Понятия не имею. Я же ее так и не украл, — хохотнул Сапфир. — Другие тоже, до сих пор кабинет основателя осаждают.
К моменту, когда добрались до экипажа, оба с трудом дышали от смеха.