28
Бегби – История искусства
Пиздюк стоит перед большим серым мраморным камином. Он подымает брови, потом чарку и на миня сморит. Мелани сидит возле миня в светло-коричневом платье с вырезом на спине, надушенная приятным парфюмом с ароматом лаванды.
– Весьма успешный аукцион, – грит нам Иэн Уилки, известный живописец с Глазго, ныне «сосланный» в Новый город, как этот пиздюк выражается.
Его жена Наташа, с такими формами, чё буквально вываливаются с короткого черного вечернего платья, малехо мине улыбается. Секс-бомба доливает в мою чарку «сан-пеллегрино». Они дружбаны Мел из арт-среды, и малехо напрягаться надо. Лучше б я в боксерском клубе с пацанами был… хотя, может, и не. Это все мифы, чё ты попадаешь в новый мир, када оставляешь старой. Обычно попадаешь в ебаное чистилище.
Скучаю за своей мастерской, за делом своим. Вся эта хуйня с выставками и аукционами и званые ужины мине мозг выносят. Я просто хочу работать над своими картинами и скульптурами и зависать с Мелани и бебиками. Гулять по пляжу, пикнички, вся фигня вот эта. Малая Ева – умора просто. Такое чудит, чё я угораю. Грейс тож, но она больше на мать похожая. Када все пиздатое, мою работу и моих девочек, – када это у миня отбирают, тада миня опять старая развлекуха манит. Чуйствую тягу въебать какому-нить пиздюку.
Этот пацик Уилки распизделся за то, как иму надо вбухивать, нажираться в говно, чёбы в творчестве сибя выразить. Это закамуфлированная подначка, чё я тут, мол, один трезвенник: ежу понятно. Наташа доливает мине в чарку минеральной воды с газом. Если б в этой чарке алкашка была, ее мужик был бы уже на Королевской больничке: загорелую хрумкалку иму б там, нахуй, вправляли.
– Мне больше нравится жизнь без алкоголя, – лыблюсь иму, – он меня уводит в такие места, куда я не хочу попадать.
Наташа опять скалится. Я в курсах, чё мог бы вдуть ей невкипиш. Такой уж это народ. Могила исправит. Меня она так и видит: дикий, неприрученный Фрэнк Бегби, мужик, блядь, чё надо, а не пидарковатый «плохиш» шотландского искусства – титул, которым награждают этого позера. Ну или награждали. Пока не появился я. Щас он вовсю пытается закадыками заделаться.
– Что-то у нас выпивка кончается, – Уилки такой, допивая остатки вайна.
– Я сгоняю за парой бутылок, – говорю им. – Достану годный продукт: щас я неплохо в винишке шарю, Мел всида миня посылает, – подмигую ей.
Кароч, срываюсь в винный. Понтовитый такой, блядь, магаз в подвале. Выбираю какое-то каберне «Напа-вэлли», чё вполне дорогим выглядит, ну и Мел с дружбанами пьют иво в Калифорнии. Пока еще снутри ращитуюсь, слышу какой-то шухер с улицы. Расплачуюсь и шустренько выбираюся наружу по ступенькам, на темную дорогу, и вижу, как двое молодых пациков, двадцать с чем-то, варежки друг на друга открыли. Один парень орет: