Вот на обратном пути наш пороход показал себя королём Волги. Мы за день обгоняли десятки, если не сотни различных судов. Дважды встречали другие пароходы, но за счёт более мощной машины, наша скорость процентов на тридцать выше.
Больше мне не удавалось так уединяться с невестой, но несколько раз я выгонял служанку из Катиной каюты, что бы невеста не забывала, что такое мужчина. Главное, я добился, что бы Катя стала обычной девушкой без жеманства со мной. Я и сам порой забывал, что рядом княжна. Да, наедине, она вела себя как обычная девушка, ну слегка строгих нравов. Но я не собирался терпеть в дальнейшей жизни отдельных спален и прочей мути. Жена должна чувствовать тепло мужа, а он служить её защитой.
Вернулись мы во второй декаде апреля и сразу окунулись в предсвадебные приготовления. Венчание назначенно на последнюю субботу месяца, свадьбу, как таковую мы не планировали. Так — застолье и сразу выезжали в свадебное путешествие в столицу. Там расчитывали остановиться на неделю и выехать в Европу, попутешествовать. В это время с деньгами вся Европа было открыта для путешествий и отдыха.
И вот наконец-то наступил день венчания. Позади мальчишник с приехавшим Сержем и несколькими приятелями. Позади суета и мы с Катей мечтали поскорее вырваться из этой суматохи.
К одинадцати часам торжественно подъехали к храму, собралось много народу, раздавали сладости и мелкие монеты. Экипаж с невестой подъехал отдельно.
Какая же она красавица, белоснежное платье и причёска подчёркивали красоту и невинность невесты. Позади неё шли маленькие мальчик с девочкой, одетые ангелочками. Они держали длинный подол платья.
Когда началась служба, я отыскал глазами родных мне людей — тётушку с семейством.
Что-то служба затягивается. Батюшка размахивает кадилом, наконец-то сзади пристраиваются свидетели и подымают над нами венцы. Мы, гуськом, вслед за священником делаем три круга вокруг аналоя. Чего же так душно — то.
Нам протягивают подносик с кольцами и мы одеваем друг другу кольца. Я повторяю за батюшкой слова.
Служба подходит к концу и мы направляемся к выходу. Люди кричат и радуются, скорей бы уже наружу. Воздуха не хватает, наверное из-за обилия свечей и гостей.
Когда до выхода на яркий свет остаётся несколько шагов мне внезапно становится плохо, свет померк.
Крики издалека с трудом доходят до меня, но смысла я не понимаю. Открываю глаза, вижу испуганную рожу Женьки, моего дружбана. Он орёт кому-то. Меня волокут по льду, голова бьётся о неровности, мысли начинают биться в панике. Тело не чувствую, но начинает приходить понимание, что я опять вернулся в своё тело в прежнем мире.