Помню, было мне лет десять-одиннадцать, когда нашу избу спалили кулаки. Они мстили отцу за то, что он первым вступил в колхоз и других сельчан звал жить по-новому.
Нас приютили соседи Пивкины, такие же бедняки, как и мы.
Мать тосковала по своей избе, часто плакала. Отец утешал её, говорил:
— Не горюй, мать. Избу поставим новую, и будет она лучше старой.
Так оно и вышло. Вскоре нам и Пивкиным райисполком выделил делянку леса на строительство. Мы с соседями не мешкая одной артелью поехали валить деревья.
Места наши лесные, куда ни посмотри — везде лес. Наша делянка оказалась в Вирьа́виной роще. Почему эта роща так называлась, никто из нас, ребятишек, не знал. В ней и озеро было тоже с интересным названием — Серебряное.
Лесничий показал нам делянку, растолковал, как валить лес, какие деревья не трогать, и уехал.
Распрягли мы лошадей, пустили пастись. Старшие разобрали топоры и пилы. Наш дедушка снял свой помятый картуз и поклонился на четыре стороны.
Мы, ребятишки, с удивлением смотрели на старика. Поглядел он на нас и сказал с чувством:
— Экая красота, ин губить жалко…
Огляделись и мы. Вокруг нас сосны прямёхонькие, как свечки, стояли, стволы смолистые, крупные. Иголки шелестят под ногами, падают шишки: тук-тук! Будто свою песню поют. Между соснами озеро поблёскивает. Вода в нём синяя, а у берегов совсем зелёная. И почему его Серебряным назвали?