Она почувствовала внутри какой-то импульс, будто загорелась слишком яркая лампочка, ослепляя и оглушая ее. Она задумалась, чем же отличались ее крики и щипки (хотя они отличались, она это точно знала) от криков, шлепков и подзатыльников, которые другие родители обсуждали, иногда даже в открытую. В этом ли дело? Может, дело в том, что она не хотела так поступать, пообещала себе этого не делать и все же не смогла избежать? Разница между тем, как обычный человек пьет мартини перед обедом, и тем, как то же самое делает алкоголик, велика. Внешне действие одно и то же, но вложенное намерение и последствия не могут отличаться сильнее. Потеря контроля, непредсказуемость. И наконец, сокрытие.
– По вашему экспертному мнению, указывают ли это «НЕТ» на жестокое обращение, – Эйб указал на таблицу.
– Безусловно нет.
Эйб снова взял красный маркер и перечеркнул все заголовки столбцов.
– Теперь посмотрим на строки. Мисс Ог выделила разные виды насилия и вычеркнула их один за другим. Работает ли такой способ при расследовании дела о жестоком обращении?
– Нет. Нельзя смотреть на что-то обособленно. Один случай сам по себе может внушать беспокойство, но этого недостаточно, чтобы констатировать жестокое обращение. Допустим, родитель говорит, что ребенок всех раздражает и его никто не любит. Само по себе это высказывание не является насилием. Также и с царапинами на руке ребенка, они одни не могут быть проявлением жестокого обращения. И так далее, то же с минеральной добавкой и хелированием. Только если рассматривать все вместе, появляется система, и детали, по отдельности казавшиеся мелочью, на деле могут оказаться не столь безобидными.
– Поэтому ли вы не могли сразу забрать Генри из дома?
– Да, именно поэтому. В случаях очевидного нанесения физических увечий, как при переломах, это решение принять легче. Но в случаях, подобных этому, когда каждый инцидент в отдельности ненадежен и ставится под вопрос, надо собирать информацию из многих источников, чтобы получить цельную картину, а это занимает много времени. К сожалению, мы не успели этого сделать, так как Генри погиб.
– Коротко говоря, может ли отдельное рассмотрение видов насилия и вычеркивание их по очереди доказывать, что насилия не было?
– Нет.
Эйб зачеркнул категории.
– От таблицы почти ничего не осталось, но прежде, чем убрать ее, я хочу обратить внимание на медицинское насилие. Детектив, права ли мисс Ог, что указывает только внутривенное хелирование и «Чудесную минеральную добавку»?
– Нет. Это были самые рискованные виды терапии, которые применялись к Генри. Но нельзя рассматривать все по отдельности, – Хейтс взглянула на присяжных. – Приведу пример. Химиотерапия. Для ребенка с раком она, безусловно, не является медицинским насилием. В то же время химиотерапия в отношении ребенка, не больного раком, будет считаться таковым. Дело не только в связанных рисках, но и в уместности лечения.