Словно чтобы подкрепить мысль, Шеннон сказала:
– Доктор, вы же говорили Элизабет, что никогда не встречали такой заботливой матери, как она?
И правда, он это говорил. Только он хотел ее упрекнуть, сказать, чтобы она наконец расслабилась. Объяснить, что она от опеки уже перешла к тотальному контролю. Обращалась с сыном как с марионеткой. Но что он мог ответить? Да, я это говорил, это был сарказм, я ненавижу заботливых матерей? Наконец он ответил:
– Да. Я думал, что она много сил тратит на то, чтобы изображать, будто заботится о Генри.
Шеннон уставилась на него, уголки ее губ медленно поползли вверх, словно она что-то придумала.
– Доктор, мне интересно вот что. Вам нравится Элизабет? В смысле, до происшествия. Она вам нравилась?
Мэтт восхитился блестящему вопросу Шеннон, не имеющему правильного ответа. Если он ответит: «Да, она мне нравилась», это еще сильнее очеловечит Элизабет. А если скажет: «Нет, она мне никогда не нравилась», он выставит себя пристрастным.
– Я толком ее не знал, – ответил он наконец, после чего Шеннон улыбнулась прощающей улыбкой матери, которая решила спустить с рук своему малышу явную ложь.
– А как насчет, – она оглядела публику, как комики стенд-апа осматриваются в поисках жертв, – Пака Ю? Как вы думаете, ему нравилась Элизабет?
Что-то в вопросе заставило Мэтта поморщиться. Может, тон Шеннон – слишком обыденный, искусственный, словно вопрос ничего не значил. Словно ответ ее не интересовал, ей просто нужно было ввернуть имя Пака, когда никто не ожидал.
Мэтт ответил тем же ничего не значащим тоном:
– Я плохо разбираюсь в эмоциях других людей. Спросите лучше самого Пака.
– Разумно. Позвольте спросить иначе: он когда-либо говорил что-нибудь плохое об Элизабет?
Мэтт покачал головой.
– Я никогда не слышал, чтобы он плохо отзывался об Элизабет, – ответил Мэтт, и это было правдой. Он постоянно слышал от Мэри, как Элизабет раздражала Пака, но ни разу не слышал этого от самого Пака. Он моргнул и продолжил: – Пак профессионал. Он не станет сплетничать с пациентами, особенно о другом пациенте.
– Но вы же не просто другой пациент. Вы – друг семьи.
Они могли бы стать друзьями, но Пак не был особо дружелюбен. Мэтт подозревал, что, как и большинство знакомых ему корейцев, Пак не одобрял браки кореянок с белыми мужчинами. Мэтт ответил:
– Нет. Я был просто клиентом. Не более того.
– И вы никогда не обсуждали, скажем, страховку от пожара?
– Что? Это еще что за ерунда? Нет. Страховка от пожара? Зачем нам такое обсуждать?
Шеннон проигнорировала его вопросы. Подошла ближе, заглянула прямо в глаза и сказала: